Эстер вихрем развернулся в ту сторону, откуда раздался выстрел и с удивлением обнаружил, что за его спиной у входа в зал стояли четыре человека. Это была прислуга. Дворецкого и привратника он узнал сразу, остальные два, скорее всего, работали на кухне. Но поразительно было другое. Их глаза светились во тьме, а в руках было огнестрельное оружие. У дворецкого был револьвер, остальные слуги были вооружены винтовками М-16.
- Господин Руфус, мы не вовремя? – дворецкий опустил револьвер, из которого он выстрелил в экзекутора. – Меня просили принести вам Священное Писание.
Для Поли, чьё внимание было приковано лишь к огнестрельному оружию, оказалось сюрпризом, что в левой руке дворецкого покоился поднос, на котором лежала старая потрепанная книга.
Священные Писания были концептуальными оружиями, которые были созданы верующими людьми. Хотя это мог быть любой предмет, на который были наложены священные письмена, волшебника удивило то, что это была собственно… ну… книга. Причём, довольно старая, если судить по внешнему виду. Её нельзя было брать в битву - она могла просто развалиться в руках того, кто её использовал.
- Вижу, мистер Эстер, вас заинтересовали мои слуги-гомункулы, - обрадовано произнёс Руфус. – Держу пари, вам не терпится с ними познакомиться поближе.
- Го… мункулы…
Волшебник ощутил острую необходимость опустить на колени и побиться лбом об пол. Не единожды он сегодня облажался, но чтобы вот так не отличить гомункула от человека, по всем тем отличительным признакам, что он зазубривал в академии, будучи студентом… это был большой удар по самолюбию.
- Не отчаивайтесь так, мистер Эстер, это не было вашей главной ошибкой. У вас подобной вообще не было. По мелочам – предостаточно, но ни одна из них не решала вашу судьбу. Вам просто не повезло оказаться здесь, как и покойному отцу Болду.
 
- Не… спеши меня хоронить… пиявка.
 
Все присутствующие мгновенно посмотрели на тело экзекутора.
Болд поднимался. Его левый бок был окрашен кровью, но он поднялся, и встал в боевую стойку, сжимая в руках Чёрные Ключи.
- Чарльз, - холодно спросил вампир, - ты промахнулся?
- Исключено, господин Руфус, - голос дворецкого был наполнен абсолютным спокойствием. - Я всегда бью точно в цель.
- И тем не менее…
 
Тем не менее, Болд был жив. Подобное казалось невозможным даже для вампиров. Они могли увернуться от пули, только если могли её увидеть. Болд же не собирался избегать попадания, зная, что это было не возможно. Он просто принял выстрел той частью тела, в которой не было жизненно важных органов, хотя даже не видел, откуда был произведён выстрел. Поэтому пуля прошла навылет, задев лишь мягкие ткани. Можно было сказать… нет, единственным объяснением произошедшему было то, что Болду просто сказочно повезло.
Однако сейчас это везение ничего не значило. Даже если рана была не смертельной, она существенно ограничивала реакцию экзекутора – его главный козырь в битве с вампиром. К тому же, патроны к револьверу обладали гораздо большей убойной мощью по сравнению с патронами самозарядных пистолетов. Даже при сквозном ранении мягких тканей, рана получалась серьёзной. А если учесть, что его противником был вампир, который был сильнее убийц посланных Ортенроссом… персективы были отнюдь не радужные.
- Я недооценил вас, отец Болд, - удивлённо и даже с некоторым удовлетворением в голосе произнёс Руфус. – Похоже, мне придется разобраться с вами самому. Чарльз – доверяю мистера Эстера вам. Позаботьтесь о том, чтобы в его теле было достаточно дырок к тому моменту, как я закончу с церковником.
- Будет исполнено, господин, - повинуясь утвердительному ответу Чарльза, слуги направили штурмовые винтовки на волшебника.
Несколько секунд ничего не происходило. Затем, экзекутор в зловещей тишине ринулся на Руфуса, и гомункулы, посчитав это сигналом к атаке, открыли огонь.


Поли Эстер был в ужасе. Отправившись на это задание, он ожидал столкнуться с кровяными мечами, острыми и опасными клыками, Чёрными Ключами, уничтожающими заклинаниями, но вовсе не был готов к тому, что противник будет вооружен огнестрельным оружием. Впервые за весь вечер, волшебник попросту растерялся, не зная как быть.
Его плащ, будучи Укреплённый магической энергией мог защитить от попадания нескольких огненных шаров, но против пуль был абсолютно бесполезен, так как получался не прочнее алюминия. Зонт, как и всякие механизмы, плохо приносил Укрепление, да и Эстер не владел этим заклинанием в той степени, чтобы полностью на него полагаться.
Помниться когда-то в прошлом, Поли рассматривал вероятность отклонения пули «воздушной бомбой», но данную область исследований посчитали бесперспективной, и экспериментов решили не проводить.
 
«Глупости?! Кто будет стрелять в волшебника из автомата?! Никто, значит?! Франклин, болван, чтобы я тебя хоть ещё раз послушал!»
 
Короче говоря, у Эстера не было стопроцентной уверенности в том, что, выстрелив воздушной бомбой навстречу автоматной очереди, он сможет избежать всех попаданий. Подобное естественно его не устраивало. Даже одно попадание существенно его ослабит, не говоря уже о том, что может просто убить наповал.
У волшебника засосало под ложечкой и возникло острое желание оказаться подальше от этого поместья желательно самым быстрым способом. Телепортироваться или же банально улетёть.
 
«Ну, предположим, улететь у меня не получиться. А вот изобразить если не полёт, то хотя бы парение…»
 
Всё это пронеслось в голове Эстера за считанные миллисекунды, а рука сама собой нажала кнопку на рукояти закрытого зонта, который был направлен в пол.
 
- BOMB!
 
Волшебника подбросило вверх, и автоматные очереди обрушились на шторы и окна, что были за его спиной. Гомункулы сразу же поняли, куда подевалась их цель, но применённый Эстером «Air Strike», помешал им вовремя открыть огонь. Всем кроме дворецкого, который словно не обращая внимания на сильный порыв ветра, стал наводить револьвер на Эстера.
 
- Vox Gott Es Atlas! – выкрикнул, чуть не сорвавшись на фальцет, Поли, и заклинание, которое отменяло уменьшение веса, и принудительно возвращало на землю человека находящегося в воздухе, придало волшебнику ещё большее ускорение, чем при свободном падении.
Подкованные подошвы сапог с силой врезались в грудь дворецкого, выбив из его лёгких воздух и сбив с ног. Краем сознания, Эстер отметил, что рука гомункула, которая держала поднос со Священным Писанием, так его и не уронила.
«Вот она, выучка…» - скользнула удивленная мысль по самой кромке сознания.
Разуметься, эффектное приземление Эстера на дворецкого не осталось незамеченным, и трое гомункулов были уже готовы стрелять, когда волшебник выпрямился во весь рост, и вновь взмахнул раскрытым зонтиком.
 
- SAW!!!
 
Верхняя часть раскрытого зонта завертелась, становясь похожей на циркулярную пилу. Впрочем, завихрения воздуха, которые создавало вращение, обладали тем же эффектом.
Поли редко применял «воздушную пилу», так как старался никогда не лезть в ближний бой. Но когда возникала необходимость, волшебник использовал это жестокое заклинание на полную мощность.
Обрушившись на гомункулов, «циркулярная пила» рассекала всё, не делая различий между металлом и плотью. Момент – и вокруг Эстера остались лежать рассеченные трупы и разрезанные на части автоматы.
 
Поли собрался отдышаться, но времени на это у него, увы, не оказалось. Стон, который раздался за его спиной, определённо принадлежал Болду. Обернувшись, Эстер к своему ужасу увидел, что вампир держал экзекутора за горло где-то в полуметре над полом, свободной рукой вытаскивая из груди Чёрный Ключ, воткнутый по самую рукоять.
 
- Хороший бросок. Пару сантиметров левее и можно было праздновать победу. А так… - пальцы его рук стали сжимать горло священника.
 
И тут Поли Эстер совершил глупость. Вместо того чтобы бежать сломя голову из вампирского поместья, он не прекращая действия «воздушной пилы» быстрым шагом пошёл к Руфусу.
 
- Пусти, его, пиявка!
- О? – вампир отбросил в сторону священника, а вслед за ним и Чёрный Ключ. – Решили поиграть в героя, мистер Эстер?
- Скорее в охотника на вампиров, - сухо ответил волшебник, делая ещё пару шагов вперёд.
- Что ж, посмотрим, как у вас получиться, - улыбнулся Руфус, разводя руками. Словно предоставляя Эстеру право первого хода.
 
Вращающийся зонт напоминал лопасти вертолёта, и Поли не собирался его останавливать. Сквозь мелькавшие спицы его глаза смотрели на противника, который мог атаковать в любую секунду и в эту же секунду оказаться рядом с ним. Волшебник пытался использовать всё то скудное предвиденье, которым наделила его природа, но он не успел заметить момент атаки.
 
Почти не успел. На какую-то секунду, очертания тела вампира стали размытыми, и Эстер понял, что время пришло.
- DRILL! – выкрикнул он, и раскрученное до огромной скорости «воздушное сверло» выстрелило в вампира, норовя попросту засосать его в чёрную дыру…
 
- Кхе.
Затем произошло следующее. Кроваво-красное лезвие пробило насквозь полиэтилен, раня Эстера в плечо. Разогнавшиеся спицы, не успевая остановиться, натыкались на лезвие, и ломались, не имея никакой возможности уцелеть.
В эту секунду Поли понял. Такой противник попросту ему не по зубам.
«Господи, что я наделал».
Боль ещё не успела атаковать его мозг, как краем глаза волшебник увидел второй кровяной клинок, который летел к нему, намереваясь отсечь его левую руку. Всё, ради чего он пытался выжить последние несколько минут, могло быть потеряно безвозвратно.
- Shield! – в панике вскрикнул Эстер, окутывая левую руку воздушной прослойкой.
Клинок врезался в воздушный щит, и стал медленно пробивать себе дорогу к руке Эстера.
- Прими мои поздравления, малыш Поли, - вампир довольно улыбнулся. – Почти получилось.
Поли хотел ответить что-нибудь мужественное, но все мысли из его головы выдуло внезапным грохотом. Затем раненое правое плечо пронзила обжигающая боль, и Эстер на секунду потерял концентрацию. Воздушный щит был рассечён на части вместе с левой рукой волшебника, в которой находилась так тщательно оберегаемая им магическая метка.
 
И мир Поли Эстера рухнул.


Темнота. Его окружала гнетущая темнота. Так как магическая метка больше не была связана с его телом, она не могла обеспечивать его «ночным виденьем», и поэтому его глаза вновь стали глазами обычного человека. Но боль от полученных Эстером ран была так сильна, что глаза его практически отказывались видеть что-либо.
 
- Хороший выстрел, Чарльз, – раздался удовлетворенный голос Руфуса. – Можно даже сказать – прекрасный.
- Благодарю, господин Руфус, - дворецкий, похоже, выполнял сейчас несколько иные функции, которые не являлись частью основной программы, и поэтому его голос был тих и спокоен. – Прикажете добить?
- Нет, он уже не опасен. Проверь, не осталось ли никого из прихлебателей Ортенросса на улице, а я пока устрою отцу Болду аудиенцию с Всевышним.
 
Поли внезапно осознал, что лежит на полу, на спине и в луже собственной крови. Любое движение погружало его в океан боли. Пуля, засевшая в правом плече, словно вгрызалась в кость, намереваясь полностью уничтожить плечевой сустав. Его левая рука была странным образом отсечена чуть выше локтя, что хоть и означало то, что магическая метка осталась невредима, никаких шансов Эстеру не давало.
 
Как он мог так проколоться? Как он мог поставить на кон всё ради какого-то церковника и проиграть? Как он вообще мог допустить это?
Как?
Эстер был волшебником. Ему были не чужды сантименты и гордость, но он умел трезво и аналитически мыслить. То, что он сделал, было глупо. Так почему он так поступил?
 
Потому что так сказало ему его «предвиденье». Способность волшебников, которая позволяла предсказывать события, не помогла ему в бое с Руфусом, но предупредила его об одной вещи.
Если Болд умрет – Эстеру самому не жить. Почему и чем это обусловлено – Эстер не знал. Но он решил довериться тому, что никогда его не подводило и вот результат.
 
Однако.
Кто сказал, что это конец? Пока был жив Болд, был жив и Эстер. А значит… рано было сдаваться!
 
Да, его Тайный Знак был почти уничтожен.
Да, его метка была отделена от его тела.
Да, боль была такой сильной, что он ничего не видел.
Да, в его разуме царил гнев, что спутывало все его мысли.
 
Но у него в рукаве была парочка заклинаний, которые в других обстоятельствах были бы абсолютно бесполезны. Но не сейчас…!
 
- Der brennende Kopf! – выдавил из себя волшебник, вложив в слова всю ярость, которая была в его душе.
 
Раздался удивлённый вскрик, и в поле зрение Поли появилось желто-красное пятно. Преодолев боль, волшебник направил свой теперь во всех смыслах сломанный зонт на это пятно и одними губами произнёс:
 
- Spike.
 
Шип созданный из воздуха выстрелил из зонта, просочился сквозь опалённую кожу, лобную кость и пронзил мозг. Затем послышался глухой стук, который означал лишь одно – противник был убит наповал и просто рухнул на пол.
- Бедный Чарльз, - грустно произнёс Руфус. – Он так старательно заботился о своих волосах. Обязательно было их поджигать?
Последние силы оставили Эстера. Зонт со сломанными спицами выкатился из его кисти. Боль стала утихать, и казалась, исчезала из его тела вместе с жизнью. В голове было пусто, наверно из-за количества потерянной крови. Будь магическая метка в его теле, она бы сумела остановить кровотечение, но в данный момент волшебник мог лишь об этом мечтать.
Но как ни странно, с уходом боли прояснилось зрение, и теперь Поли мог видеть хоть что-то. Чуть приподняв голову, волшебник смог вычленить из темноты силуэт Руфуса, который был подсвечен лунным светом. Вампир стоял над лежащим гомункулом, на голове которого ещё тлели обожженные участки кожи.
- «Горящая Голова», - произнес Поли хриплым голосом. – Если бы я хорошо владел этим заклинанием… то выжег бы ему мозг… а так… всего лишь причёску подпалил…
Не в силах больше поддерживать голову, Эстер вновь уронил её на пол, немного ударившись затылком.
Вампир расхохотался. Впервые Эстеру показалось, что хозяин поместья смеялся искренне.
- Нет, ну надо же! Не думал я, что меня ждёт такой день. Вы с отцом Болдом просто ходячие сюрпризы, мистер Эстер!
- Ты ещё ничего не видел, - раздался тихий голос. Поли было подумал, что это он сам сказал, но внезапно понял - голос принадлежал экзекутору.
Руфус раздраженно вздохнул.
- Отец Болд, если вы помолчите и продолжите спокойно лежать, то я быстро и безболезненно раздавлю вам голову. Я бы ещё немного поговорил со столь блестящими представителями человечества, но мне пора уходить, а вам – умирать.
- Пи-яв-ка…
Звук рассекаемой плоти сказал Эстеру, что Болд отверг предложение вампира. На это раз сил чтобы приподнять голову не нашлось, поэтому Поли скосил глаза до предела.
 
Чёрный Ключ пронзил вампира в левое плечо и остался там торчать. Хотя Ключи при попадании возвращали цель под воздействие природных законов, было видно, что Руфуса это не сильно волновало.
- Хуже чем в прошлый раз, святой отец. Вы непростительно промахнулись, - не вынимая клинка из своего плеча, вампир медленно направился туда, где должен был лежать экзекутор.
- Мне и этого хватит, – флегматично ответил Болд. - Cremation!
 
Руфус издал крик полный боли, и вампира охватило пламя.
- Церковная… собака!!! Гхаааааа!!!
 
- Убиваю, воскрешаю,
Раню я и я лечу,
Мои длани нерушимы,
Я любого уличу.
 
Бросок, и в горящего вампира вонзился ещё один Ключ.
 
- Двуличный ублю…
 
Не обращая внимания на крики вампира, экзекутор продолжал метать в него клинки и читать заклинание очищения.
 
Волшебнику можно было не напрягаться – вампир отступал, пытаясь выдернуть из плеча источник пожиравшего его пламени, и Поли требовалось лишь повернуть голову, чтобы наблюдать за его мучениями.
 
Теперь Эстер понял, почему именно Болда послали на эти переговоры. Экзекутор был не только профессиональным коммандос, охотником на еретиков и вампиров, он так же был заклинателем. Хотя применение Волшебства и было под запретом в Святой Церкви, так как оно считалось ересью, некоторые экзекуторы обладали хотя бы несколькими магическими цепями и могли творить заклинания. Естественно, иерархи не одобряли этого, но польза от таких экзекуторов была очевидна. Наверное, поэтому Церковь заключила с Ассоциацией договор об обмене кадрами.
Но вера оставалась верой, и от неё нельзя было никуда деться. Поэтому таких экзекуторов нередко отравляли на невероятно сложные задания, порой бессмысленные и самоубийственные, надеясь, что они найдут там свой покой, продолжая служить Господу до самого конца.
 
Но Эстер чувствовал как что-то здесь не сходиться. Не могла простейшая комбинация церковного заклятья и Чёрных Ключей заставить Руфуса отступать. Неужели заклинание очищения обладало такой силой?
 
- Выявлю я все грехи,
Меня точно не обманешь,
Вырву лживое я горло,
И ты праведником станешь.
 
Болда было уже не остановить. Возможно, слова экзекутора имели на вампира такой эффект…
 
- НЕНАВИЖУ!!!
Скребя когтями-лезвиями по груди, в которую было всажено уже около восьми Чёрных Ключей, горящий вампир рухнул на колени.
 
… потому что когда-то в прошлом он верил в Бога.
 
Священник был уже на ногах и медленно, но верно продолжал идти к вампиру, не замолкая не на секунду. Тело вампира уже начало терять целостность. Руки его сгорели до плеч, в его торсе были видны сквозные дырки, и лишь лицо даже будучи под покровом пламени продолжало сохранять знакомые Эстеру черты.
 
На секунду вампир замер, глядя куда-то вверх, и выдохнул:
- Я иду, Мари. 
- Господи помилуй
 
Повинуясь окончанию заклинания-молитвы, тело вампира Руфуса превратилось в огненные хлопья. Чёрные ключи с железным лязгом упали на пол.
 
Болд немигающим взглядом смотрел на то, что некогда было предметом его охоты… и стал медленно отступать назад. Ещё ничего не было кончено.
 
Огненные хлопья, попав на пол и стены, мгновенно загорелись, пожирая старое высохшее дерево. Секунда-две и весь зал оказался охвачен огнём.
 
Экзекутор быстро оказался у разбитых окон - у единственного выхода из горящего зала. Поли Эстер лежал всего в каких-то пяти метров от него, но пламя, которое словно водный поток устремилось по деревянному полу, отрезало экзекутора от волшебника.
 
Священник посмотрел на разбитое окно и собрался было в него выпрыгнуть, как услышал:
- Болд… книга…
Экзекутор вздрогнул. Тело дворецкого лежало как раз рядом с ним, и поднос со Священным Писанием до сих про лежал на его пальцах. Переборов боль и подняв книгу, Болд провел по ней ладонью и с удивлением пробормотал:
- Надо же… подлинник.
- Болд… экзекутор из тебя прекрасный... а вот священник так себе, - затихающий голос Эстера был полон упрёка и иронии.
Болд взглянул на приближающееся к нему пламя и неуверенно произнёс:
- Я могу… отпустить тебе грехи.
- Вот, уже… лучше. Спасибо, но… нет. Я сам как-нибудь… разберусь, - Поли зашёлся кашлем. – Давай, иди. На твоём месте я бы тебя давно уже бросил…
Экзекутор в последний раз оглянулся на волшебника, и перед тем как выпрыгнуть в окно сказал:
- Да смилостивиться Господь над твоей грешной душой, Поли Эстер.
 
- Ну... и на том спасибо, - прошептал волшебник, за секунду до обрушения горящего потолка.