Перед моим домом было совершено убийство. О том, что произошло после моего выхода на ночную прогулку, я помнила весьма смутно. Но если сопоставить обрывки моих воспоминаний, совершённое мною кажется очевидным. Я, так же, как и ШИКИ, не очень адекватно реагирую на кровь. Один ее вид опустошает мой разум. Кровь, льющаяся из жертвы, была очень красива. Красная жидкость, растекавшаяся по лабиринту между камнями дороги, была исполнена невиданной красоты.

Но из-за этого произошла неприятность. Придя в себя, я услышала, как кого-то рвало за моей спиной. Это был Микия Кокуто. Я не знала, почему он был там, и в тот момент об этом и не задумывалась. После этого я, кажется… вернулась в усадьбу, но о преступлении, похоже, узнали гораздо позднее, и никто не знал, что я была там. Тогда что это было, просто сон? Мой честный одноклассник никак не мог ничего не сказать про убийцу. Ну почему это должно было случиться перед моим домом?

– Это ты сделал, ШИКИ? – спросила я вслух, но ответа не получила.

У нас с ШИКИ расхождение. С каждым днем оно все сильнее. ШИКИ может пользоваться моим телом только с моего позволения, но почему моя память в эти моменты становится такой расплывчатой?

…Возможно, я, сама того не понимая, сошла с ума так же, как и другие из семейства Рёги. ШИКИ на это сказал бы: «Если считаешь себя ненормальной, ты ей не являешься». Ненормальному кажется, что ненормальны все остальные, поэтому в себе он не сомневается. По крайней мере, так я считала. А значит, я после шестнадцати лет, наконец, поняла, в чем разница между мной и остальным миром. Но кто стал этому причиной?

– Прошу прощения, госпожа, – сказал Акитака, постучавшись.

– В чем дело?

Акитака открыл дверь с моего разрешения. Поскольку время было позднее, в комнату он не вошел.

– Похоже, кто-то следит за усадьбой.

– Отец говорил мне, что отогнал всех полицейских.

– Полиция покинула территорию прошлой ночью, – кивнул Акитака. – По-моему это кто-то другой.

– Делай что хочешь. Меня это не касается.

– По-моему человек снаружи – ваш друг из школы.

Услышав это, я тут же вскочила с постели и подошла к окну, выходившему на ворота усадьбы. Тот, чей силуэт виднелся в бамбуковом лесу, мог бы спрятаться и получше. …Это меня взбесило.

– Если желаете, могу его прогнать.

– Не нужно.

Я быстро вернулась в постель. Акитака ушел, пожелав мне спокойной ночи. Я не могла уснуть даже в темноте, с закрытыми глазами. От нечего делать я снова выглянула в окно. Микия дрожал от холода в своей коричневой куртке и, кажется, смотрел на ворота. У его ног банка с кофе. Ну что за человек.

Пришлось отказаться от мысли, что Микия мне просто снится. А раз он действительно здесь, он пришел, чтобы следить за мной. Я не знала, что им двигало, скорее всего – желание убедиться в личности убийцы… Я разозлилась и бессознательно прикусила ноготь.

На следующий день после произошедшего Микия вел себя как обычно.

– Шики, хочешь вместе пообедаем? – спросил он и отправился на крышу.

Казалось, он дрессировал меня с помощью пищи, потому как я всегда принимала его приглашение на обед. Я могла бы его проигнорировать, но мне хотелось узнать, что он думал про ту ночь. Я последовала за ним на крышу, ожидая, что он станет меня расспрашивать об этом, но Микия разговаривал об обычных вещах.

– Тебе твой дом не кажется слишком большим? Я теперь всем могу хвастаться, что видел у тебя настоящего слугу.

Никто не давал Микии право называть его слугой.

– Акитака – секретарь отца. И мы называем их смотрителями, а не слугами, Кокуто-кун.

– Ясно, значит, он у вас не один такой.

…Это был единственный раз, когда разговор коснулся моего дома. Был ли он в курсе, что мы видели его во время слежки за усадьбой? Зная его, я так не думала. Он должен был видеть меня в крови той ночью, так почему же он все так же беззаботен, словно ничего и не было?

Я сама подняла эту тему:

– Кокуто-кун, в ночь с третьего февраля…

– Не надо об этом.

Он просто ушел от ответа.

– В чем дело, Кокуто?

…Невероятно, но я, сама того не заметив, заговорила как ШИКИ. Микию слегка удивило, что я так его назвала, поскольку я явно была Шики.

– Скажи, почему ты не рассказал обо мне полиции?

– …Потому что я ничего не видел.

Это ложь. Такого быть не может. Той ночью ШИКИ подошел к нему и…

– Ты просто оказалась там, правда? По крайней мере, я видел именно это, поэтому решил верить в тебя.

Это ложь. Иначе зачем бы ему следить за усадьбой?

…ШИКИ подошел к нему и…

– Ну, если честно, сейчас об этом немного тяжело думать. Когда я буду чувствовать себя увереннее, смогу тебя выслушать, а пока давай не будем об этом.

От его выражения лица захотелось убежать.

…ШИКИ явно пытался убить Микию Кокуто …

Я этого не хотела. Микия сказал, что будет верить в меня. Если бы я сама могла поверить в себя, я тоже не испытывала бы этой непонятной боли…

С того дня я решила полностью игнорировать Микию. Через пару дней он перестал со мной разговаривать, но не перестал приходить к усадьбе, чтобы следить за мной. Он до трех утра оставался в бамбуковом лесу под холодным зимним небом. В результате я лишилась возможности ходить на ночные прогулки. Так продолжалось около двух недель. Я смотрела в окно и пыталась понять, действительно ли он так сильно хочет выяснить личность убийцы.

Очень уж он настойчив.

Было уже почти три часа утра, но он продолжал наблюдать за воротами. На его лице не было признаков отчаяния – напротив, он, кажется, улыбался, когда уходил.

Меня охватила злость. Я, наконец, поняла. Он не убийцу искал. Для него доверие ко мне – это нечто само собой разумеющееся, поэтому он и не подозревал меня. Он с самого начала знал, что я не выйду ночью. Он здесь лишь для того, чтобы доказать мою невиновность. Вот почему, когда ночь заканчивалась без происшествий, он радостно улыбался, полагая настоящую убийцу невиновной.

– …Какой счастливый, – пробормотала я.

Когда я с Микией, мне становится спокойно. Когда я с Микией, мне кажется, что я такая же, как он. Когда я с Микией, мне кажется, что я могла бы перейти на их сторону. Но на той, светлой стороне мира меня быть не должно. Мир, в котором я не могу существовать, мир, в котором мне нет места… втягивает меня его улыбкой.

Вот почему Микия, вызывающий во мне все эти мысли, злил меня. Внутри меня убийца по имени ШИКИ. Этот мальчик доказывает, что я ненормальна…

– Мне никто не нужен. Ты все портишь, Кокуто.

Шики не хочет сойти с ума.

ШИКИ не хочет быть разрушенным.

Все было бы хорошо, если бы у меня не возникла мечта о нормальной жизни.

Пришел март, и холод стал отступать. Я выглянула в окно из класса. Открывавшийся вид с высоты давал мне ощущение безопасности. Я не могу дотянуться до того, что вижу, и это предотвращает появление любого подобия надежды. Микия, как обычно, зашел в залитый красным светом класс. ШИКИ любил разговаривать здесь… и я тоже ничего не имела против.

– Ни за что бы не подумал, что ты меня пригласишь. Решила перестать игнорировать меня?

– Я хотела поговорить, потому что так дальше продолжаться не может.

Микия нахмурился.

– Ты сказал, что я не убийца, – продолжила я, чувствуя, как личность ШИКИ все больше смешивается с моей.

Красный закат был таким ярким, что я не могла разглядеть его лица.

– Прости. Я убийца. Почему ты покрываешь меня даже после увиденного тогда?

– Тут нечего покрывать, ты ведь ничего такого не делала, – с недоумением произнес Микия.

– Даже если я сама это признаю?

Микия кивнул.

– Ты же сама сказала – не воспринимать тебя всерьез. И ты, вне всякого сомнения, не способна на такое.

Меня разозлило, что Микия, совершенно не понимавший моего положения, говорил такое.

– Что значит «вне всякого сомнения»?! – выплеснула я на него свою злость. – Что ты понимаешь?! Что дает тебе основание верить в меня?!

На лице Микии промелькнуло беспокойство, но тем не менее он улыбнулся.

– У меня нет для этого оснований, но я буду верить в тебя. Я люблю тебя, поэтому хочу и дальше верить в тебя.

Это было последней каплей. Сила чистоты… эти слова сломили все своей чистотой.

Эти простые для него слова несли Шики и счастье, и разрушение, от которого ей было не спастись. Этот счастливый человек только что показал мне мир, в котором мне не было суждено жить.

…Мир, который можно разделить с другим, наверное, полон счастья.

…Но мне неведом такой мир.

…Но мне, наверное, неведом такой мир.

Если я сближусь с кем-нибудь, ШИКИ его убьет, потому что ШИКИ существует, чтобы отвергать. А раз я существую, чтобы подтверждать, я не могу существовать без отвержения. Поскольку меня никогда ничего не привлекало, мне не приходилось сталкиваться с этим противоречием. Теперь это случилось, и чем сильнее мое желание, тем сильнее понимание его безнадежности. Этот факт причинял мне сильную боль, и я ненавидела его. Я впервые возненавидела Микию всем сердцем.

…Микия беззаботно рассмеялся.

Но ведь мне никогда не стать такой.

Его существование для меня невыносимо. Я это окончательно поняла. Микия будет причиной моего разрушения…

– Ты дурак, – в сердцах сказала я ему.

– Да, мне это часто говорят.

Я вышла из класса. Красный закат полыхал за моей спиной.

Выходя, я спросила, не оборачиваясь:

– Ты этой ночью тоже придешь?

– Что…? – удивленно спросил он.

Похоже, он не знал, что я заметила его «дежурства». Микия попытался отмолчаться, но я не позволила.

– Ответь.

– Не знаю о чем ты, но если захочется – приду.

Я покинула класс. В красном небе замаячили тучи. Судя по темноте и тяжести туч, ночью, кажется, будет дождь.