4. Вне круга

Без последствий, конечно же, не обошлось…

Наступило утро следующего дня.

— Ой, у тебя новый дайт… — вяло поприветствовал Лейфон Наруки — он пришёл в библиотеку, чтобы разобраться всё-таки с домашним заданием, и его уже поджидали подруги.

На портупее Наруки, помимо дайта, выданного в полиции, висел дайт, который изготовил Харли.

— Во, я и говорю, ничего себе! За один вечер значок взвода получила. Что-то случилось? Я же чувствую!

Точнее, поджидала только одна из них. Остальные просто ждали, как обычно.

— Да так, всякое, — сдержанно ответила Наруки, явно глядя на Лейфона с намерением вытянуть информацию.

Она ждёт лишь удобного случая остаться с ним наедине во время работы над домашним заданием. Мэйшэн и Мифи, по-видимому, не знают об истинной причине вступления Наруки во взвод. Но это не та проблема, которую Лейфон может решить, да и Наруки, скорее всего, всё им расскажет, когда придёт время. Нет, у Лейфона другая проблема…

Он не может сказать, что командир раскрыла карты. Для Нины и Дина их вчерашний разговор, может, что-то и значил, но для Наруки и городской полиции он означает лишь неприятности. После у Лейфона закралась мысль, что, быть может, есть и другие тайно работающие на полицию студенты, и он даже проверил окрестности. К его облегчению, больше за Дином никто не следил. Лейфон может утверждать это достаточно уверенно, поскольку простую слежку уровня его командира он бы сразу почувствовал.

И как теперь поступить? Ему уже стало казаться, что последние дни превратились в сплошной стресс: вечно за кого-то волнуется, о чём-то переживает, думает о других. Раньше было как-то проще. В Грендане его не особо заботило мнение окружающих. Конечно, никто не должен был узнать, чем он занимается — особенно Лирин и приёмный отец — но в остальном до окружающих Лейфону дела не было. Почему он сейчас не может так ко всему относиться?

Занятия в библиотеке прошли для него напряжённо. Хотелось остановить время. Он готов был молиться, чтобы полдень не наступал. Во второй половине дня тренировка взвода. И тогда они вдвоём с Наруки будут идти вместе до самого тренировочного комплекса. И что бы он ни предпринимал, она его спросит о вчерашнем.

Но время не прислушалось к его желаниям и текло с безжалостной неотвратимостью. Когда пора было покидать библиотеку, Лейфону с его настроем так и не удалось закончить задание. Последней отсрочкой приговора стал обед, после пора было на тренировку, и Наруки предложила расходиться. Ну, вот и всё, пронеслось в голове Лейфона.

— Ну как? Что вчера было? — спросила она, едва они расстались с Мэйшэн и Мифи.

Лейфон, едва не ляпнув, что опасался этого вопроса, собрался с мыслями. Выбора нет.

— М… Ничего не было, — неумело соврал он.

Так он решил.

— Ясно… Значит, так просто они не раскроются.

Он мысленно попросил у неё прощения и выдавил из себя подобие улыбки.

— Ну, времени у нас, конечно, мало, но излишняя спешка может лишь всё испортить. Будем работать аккуратно.

Аккуратно. Всё-таки она хочет раскрыть дело.

— Накки, а что если… он связался с напитком, потому что хочет защитить город?

— Хм?

— Если хочет защитить город, но понимает, что сил не хватит… и решил прибегнуть к напитку?

Он не считал это трусостью. Нина сказала, что это лишь красивые слова. Защитить весь город. Прекрасное желание. Но непрактичное, как считал Лейфон. Целни в отчаянном положении, что в повседневной жизни незаметно и о чём можно легко забыть. Намерение Нины честно продолжать борьбу в таких обстоятельствах — прекрасно и похвально. Но Лейфон полагал, что этого мало. Он считал, что запрещённый напиток — выбор печальный, но не плохой. За военным турниром с его формальным благородством всё равно маячит смерть города, а среди людей, сражающихся, чтобы её не допустить, всегда есть те, кто не справится честно.

— Я думала об этом, — ответила Наруки, не глядя на Лейфона. — С точки зрения ситуации в Целни он просто герой. Его поступок незаконен, но не думаю, что кто-то сможет открыто его осудить. Даже я не решилась бы. Но всё же это преступление. В нашем школьном городе Целни это — преступление. Он нарушил запрет. К тому же он делает с собой ужасную вещь. Запрещённый напиток, стимулятор кэй-артерии.

«Понимаешь, о чём я?» — сказала она, не глядя в его сторону.

— Я считаю, что самопожертвование ради защиты города не лишено смысла. Есть в нём своя трагическая красота. Но согласиться на такое я не могу. Что важнее, город или люди? Я выбираю людей. Если что-то случится с городом, будут другие школьные города. Поэтому мы его обязательно арестуем и остановим. Если вдруг окажется, что надо кем-то пожертвовать, и этими «кем-то» окажутся Мэй и Ми, я, ни секунды не раздумывая, спасу их. Вот и Дина я тоже спасу.

Лейфон подумал, что её мотив кроется именно в последних словах. Она не хочет чувствовать себя виноватой, спасая Мэйшэн и Мифи. Наруки мыслит так, как не умеет он. Думает о том, как лучше для других. Просто хочет защитить всех.

— Серьёзно мыслишь, Накки, не хуже командира.

— Ну что ты. Я пытаюсь быть полицейским. И помимо прочего хочу, чтобы закон соблюдался. И если совсем честно, мне его не жаль и ход его мыслей я не разделяю. Зло есть зло. Не считаю себя истиной в последней инстанции. А законы, быть может, и отражают в какой-то степени эго своих создателей, но если позволять такое, человеческое общество не сможет нормально работать — и потому я говорю, что закон запрещает. Мы не можем позволить себе его нарушать. Хочешь нарушать — живи там, где никого нет. Я жестока?

— Вовсе нет. Справедлива.

Дин сказал, что защитить можно только так. Нина сказала, что это лишь красивые слова, а она будет защищать всё. Наруки мыслит иначе. Она с жестоким безразличием относится к судьбе города. Если Целни погибнет, надо просто переехать. Что важнее, люди или город? Так и сказала. Сказала, что люди важнее.

Если взглянуть на себя прежнего, выходит, что Лейфон был на неё похож. Но он увидел Целни, электронного духа, сознание города. Не хотелось думать, что она может умереть.

Переехать в другой город. Лейфону будет трудно. Банально не хватит денег. Можно использовать навыки военного, стать телохранителем наподобие Салинванских Наёмников и путешествовать от города к городу, но Лейфон не этого хотел. Не то чтобы он сейчас жил так, как хочется, но при попытке поступить в другой школьный город или учебное заведение обычного города его всегда будет преследовать проблема денег. Стыдно сказать, он на всё смотрит с более мелочной точки зрения, чем окружающие, но для него проблема серьёзна.

Вот только до этого не дойдёт. Пока он здесь, победить в военном турнире не так уж и сложно. Да, вот оно что. Он уже и не спорит. Лёгкость, с которой мысль пронеслась у него в голове, означает, что он очень далёк от остальных с их проблемами. В крайнем случае сила решит любую проблему: проблему города, проблему личных желаний.

Если убедить их ему довериться, всё, наверное, разрешится. Нет… Не выйдет, да? Не выйдет, пока есть такие люди, как Нина.

Пока он размышлял, они пришли к тренировочному комплексу. Нина, наверное, уже там… Ой… Его охватило очень нехорошее предчувствие. И он был почти уверен, что предчувствие сбудется.

***

— Прости, я говорила с Дином.

Нина не подвела. Ни в хорошем смысле, ни в плохом.

Как и вчера, она пришла в тренировочный комплекс первой, Фелли и Шарнида не было.

Рядом стояла окаменевшая Наруки. Какое-то время стояла с широко раскрытым ртом, потом задрожали губы, потом она вся.

— Чт-чт-чт-чт…

Слова ей тоже пока не очень давались. Хватая ртом воздух, она повернулась к Лейфону. Верно, он же сказал, что ничего не было.

— Прости, соврал, — признался он, виновато опустив голову.

— Понимаю тебя, — заговорила Нина, не дожидаясь, пока Наруки придёт в себя. — Понимаю, ты в ярости, что я помешала работе. Но у меня были на то причины.

— О, подожди. Если я правильно помню, он же вчера признался в употреблении напитка? Это разве не доказательство?

— У меня нет записи. У тебя, наверное, тоже? И фактически я ничего не видела. Слабое доказательство. Дин это знал, потому и говорил спокойно, — возразила Нина, не принимая неуклюжей помощи Лейфона.

— О чём ты вообще думала? — заговорила справившаяся с собой Наруки. В её глазах вспыхнул гнев. — «Причины» у тебя были? И какой от них толк? Ты же просто передала преступнику важную информацию прямо у нас под носом, нет?

— Ты права.

— Это же настоящее соучастие. Организация утечки полицейской информации…

— Знаю. Но иначе я не могла. Он стал таким не случайно.

— Не случайно…

— Ты о Шарниде-сэмпае? — перебил Лейфон задыхающуюся от гнева Наруки.

Нина кивнула.

— Я с первого курса во взводе. Вступила в четырнадцатый. Не такой сильный взвод, там я встретила их нынешнего командира, неплохого человека. Отношения в команде были хорошие, мы умели планировать и импровизировать, и этого нам хватало для веры в собственные силы. А на турнире нам не хватило времени…

Четырнадцатый взвод — взвод, которому они в своё время проиграли. Она прикрыла глаза — наверное, погрузилась в воспоминания, мысленно перенеслась в те времена.

— На следующий год у нас был бой с десятым. Дин Ди. Дальшена Че Мателна. И Шарнид. Все на год старше, третьекурсники. Большинство в десятом были шестикурсниками, то есть почти все окончили школу, и внезапный приём сразу троих третьекурсников был смелым шагом. Все считали, что теперь десятый взвод ослабнет. Но взвод получился сильным. Ураганная атака Дальшены, непредсказуемость Дина и меткость Шарнида. Вместе они перекрывали недостатки друг друга и сметали всё на своём пути. Они казались несокрушимыми, я ими искренне восхищалась. Они носили собственные модифицированные доспехи, что бесило старшекурсников, но в наших глазах они были настоящими вестниками новой эпохи, сияющими знаменосцами.

Нина прервалась. Что случилось дальше, уже известно. Посреди боя Шарнид вдруг ушёл из взвода, и державшийся на взаимодействии троицы десятый взвод начал своё падение.

— Дин пришёл в неописуемую ярость. Даже вызвал Шарнида на дуэль. Он принял вызов, но не оказал ни малейшего сопротивления. Дин отделал его по полной. Не вмешайся тогда судья, у Шарнида могли бы остаться травмы на всю жизнь. По-моему очень повезло, что обошлось, — вздохнула Нина.

Она помолчала — казалось, она медленно сбрасывает с сердца тяжёлый груз. Лейфон и Наруки молчали, давая ей выговориться.

— Я встретилась с ним сразу после боя взводов. Хотела создать свой взвод. Возможно, я и в четырнадцатом смогла бы стать сильнее. Но я уже желала другого. Страстно желала. Потому что встретила её, — произнесла Нина, видимо, имея в виду Целни. — Я заговорила с Шарнидом. Сказала, что хочу создать взвод, что надо объединиться. Сначала он отнёсся без особого интереса, но в итоге согласился. Поговорила с Харли, сказала Кариану, которого как раз тогда избрали президентом, что хочу организовать взвод, и он рекомендовал мне Фелли.

Так возник семнадцатый взвод. Такова его история — на следующий год во время открытия объявился Лейфон, и взвод, наконец, набрал минимально необходимый для работы состав.

— Выходит, это я увела Шарнида из десятого взвода.

— Нет, неправда…

— Неправда, но им так кажется. Они не могли такое простить. Не знаю, что между ними произошло, но останься Шарнид простым студентом военного факультета, всё было бы иначе.

В самом деле, вид соперника, который тебя предал, действует на нервы. Как ни старайся, ты не сможешь игнорировать того, кто сначала тебя покинул, а потом сражается в составе взвода. Не сможешь.

Может и смог бы, если бы семнадцатый взвод был слабым и не заслуживал даже упоминания. Скоро бой с десятым. И пусть даже во время боя тебя захлестнут противоречивые чувства, они пройдут, и, наверное, можно будет снова игнорировать друг друга.

А теперь нельзя. Да, из-за Лейфона. Семнадцатый взвод стал даже сильнее, чем ожидала Нина. Их заметили все. Из-за Лейфона.

Сильными были и Нина, и Шарнид, и Фелли. Но не находилось человека, способного идти на острие атаки. Нина, что неудивительно, не нашла среди новоприбывших подходящего для неё студента военного факультета, и перед ней встала серьёзная проблема численности. Оставалось разве что временно взять кого-нибудь с факультета в качестве нападающего.

Но появление Лейфона всё изменило. Обладатель Небесного Клинка из Грендана. Военный, способный в одиночку драться с гряземонстрами. Он олицетворял силу, немыслимую для обычного студента, и с его появлением в семнадцатом взводе произошли разительные перемены. Нина смогла сосредоточиться на своей изначальной задаче — обороне и стратегии, Шарнид получил свободу менять роль по обстоятельствам. Фелли, прежде ко всему безразличная, стала чуть серьёзнее относиться к своим обязанностям.

Пришёл Лейфон, и семнадцатый взвод стал сильным. К радости всё спланировавшего Кариана и Нины, желающей защитить город. Но не к радости Дина Ди. Он не может простить. Не может простить разрушившему их связь семнадцатому, что взвод стал сильным. Дин в ярости, что его доверие обманули. Такое вряд ли прощают.

***

В итоге Наруки сразу покинула комплекс и отправилась в полицию. Наверное, докладывать Формеду и получать указания. Её членство во взводе явно отменяется. Ей так, наверное, лучше, но чувства, должно быть, терзают противоречивые, подумал Лейфон. А что думает Нина?

— Наверное, по-другому никак, — вяло ответила она.

Когда подошло время тренировки, веселее Нина не стала. В задумчивости она наступила на один из разбросанных по полу мячей и упала.

— Эгей, как бы твоим унынием не заразиться, — заметил опоздавший Шарнид, удивлённо разглядывая лежащую девушку.

— З-заткнись, — огрызнулась покрасневшая Нина, и он пожал плечами.

— Кстати, я тут Фелли-тян встретил, она сказала, что не сможет прийти, — сообщил он и, легко шагая по мячам, встал перед пытающейся подняться Ниной.

— Что?

— М… Да так, хотел сказать, что зря стараетесь.

Прислушивавшийся к разговору Лейфон вздрогнул.

— Ты о чём?

— О Дине. Раз во взвод приняли одноклассницу Лейфона, значит, городская полиция всё-таки села им на хвост, так?

— Ты знал? — вырвалось у удивлённой Нины, и улыбка Шарнида стала немного грустной.

— Кому как не мне знать их силу? Я с первого взгляда понял. Одним махом так резко укрепить кэй невозможно, верно? — уточнил он, глядя на Лейфона, и тот неловко кивнул. — Так что, их будут брать?

Последний вопрос Шарнид задал таким тоном, будто интересовался завтрашней погодой.

— И ты не против?

— Против я или не против, они столкнутся с последствиями собственного выбора. Да, больно терять город, мы все к нему привязались. Но гробить ради него собственное здоровье, по-моему, как-то слишком.

Он рассуждал как Наруки.

— И не грозят ли нам более прямые последствия, чем их здоровье?

— Может и так, но…

— Проблема вот в чём… — продолжил он, не удосуживаясь даже выслушать колеблющуюся Нину. Сегодня он настойчивее, чем обычно, излагал свою точку зрения. — Будет скандал на военном факультете. Он не пользуется большой популярностью у старшекурсников, из-за прошлого турнира. Одно дело младшекурсники, которые не смогут окончить учёбу здесь и переедут, другое — те, кому скоро выпускаться и кому грозит потеря квалификации и дыра в биографии. Вторые обвинят во всём господина Ванса, и тот, возможно, лишится поста главы военного факультета. А нам сейчас не до перестановок в руководстве, верно? Этого нельзя допустить, хотя бы сейчас… и у меня появилась неплохая идея.

Лейфон потрясённо смотрел на разбирающего политические нюансы Шарнида.

— Чего? Я тоже иногда головой работаю, — с важным видом заявил он, но видимо понял, что сам на себя не похож, и усмехнулся уголками губ. — Что скажешь, командир?

— Я не могу принять такое решение, — неуверенно покачала головой Нина.

— Ещё бы. Совета можно спросить лишь у одного человека. Господина Кариана.

Лейфон пришёл к такому же выводу. Но если они обратятся к Кариану, пути назад для группы Дина уже не будет, верно?

— Думаешь, стоит? — спросила Нина, видимо, подумав о том же.

Дело дойдёт до самого верха. Дальнейшее, возможно, будет не в её власти. И надо учитывать, что за человек Кариан — ради защиты города он стал президентом школьного совета. Если придётся выбирать между людьми и городом, он выберет город.

— Деваться некуда. Они свой выбор сделали, — спокойно ответил Шарнид.

Было уже не до тренировки, и Нина повела их в школьный совет. Встретившая их девушка проводила посетителей не в кабинет президента, как обычно, а пустующий конференц-зал. Вскоре пришёл Кариан.

— О, простите, что задержал. Так о чём вы хотели поговорить?

— Дело в том, что…

Нина объясняла обстоятельства, а Кариан молча слушал. При упоминании возможного скандала с напитком лицо его лишь чуть заметно дёрнулось.

— И чего же вы от меня хотите?

Прикрывшись вежливой улыбкой, он спрашивал их мнение.

— Полагаю, вам сейчас тоже не нужны осложнения, — ответил Шарнид. — Хотелось бы по возможности решить вопрос без лишнего шума.

— Без лишнего шума, говорите. Начальник полиции ещё ничего не сообщал, надо бы проверить у него факты. Если всё так и есть, осложнений и правда хотелось бы избежать. С другой стороны, выговором тут не обойдёшься. Старшекурсники поднимут волну, Ванс может потерять должность. Если же закрыть глаза на происходящее, главной проблемой станет применение напитка в военном турнире. Если СШГ узнает, со следующего триместра у нас будут проблемы с финансовой помощью. В худшем случае полностью перекроют… но если без помощи мы ещё как-то можем справиться, то потеря торговых связей, посредством которых мы продаём исследовательские данные, лишит нас основного источника дохода, — просчитывал последствия Кариан… и становился всё мрачнее, обнаруживая худшие варианты. — Итак, что будем делать? Вы это хотели обсудить?

Он вопросительно посмотрел на Нину.

— Да, — кивнула она.

— Тогда всё просто, — ласково улыбнулся Кариан. — Я скажу начальнику полиции прекратить расследование.

— Но этого…

— Конечно, этого мало. У вас будет своя задача. Точнее, ваша задача будет наиглавнейшей.

— Что надо сделать?

— Скоро ведь бой взводов? Вы против десятого. Вы должны победить.

— Разумеется, мы стараемся изо всех сил.

— Ты изо всех. А кое-кто не изо всех, да?

Все трое тут же посмотрели на Лейфона.

— Убить предлагаете?

Нина побледнела. Наверное, вспомнила, из-за чего он покинул Грендан. Вот и он вспомнил. Но не рассердился и не пришёл в ужас. Сам удивился спокойствию, с которым рассматривал этот вариант.

— Президент, я не…

— Нет-нет, в таком случае проблемы будут у вас. Да, в истории Целни есть прецеденты смертей в результате несчастных случаев, и хотя среди студентов-гражданских будут волнения, отдельного человека списать таким образом нетрудно. Но весь взвод на несчастный случай не спишешь, — махнул рукой Кариан, отбрасывая решение.

— Но…

— Они должны получить такие травмы, чтобы взвод не мог продолжать действовать. Ногу или руку… необязательно у каждого. Если ключевые фигуры, на которых держится боеспособность десятого, будут в результате травм выведены из строя на год или хотя бы полгода, взвод не сможет функционировать. А в таком случае президент имеет право распустить взвод.

— Иначе говоря, надо покалечить Дина и Дальшену? — произнёс Шарнид.

Медицина Целни позволяет вылечить перелом за неделю. Так десятый взвод не нейтрализуешь. Время на выздоровление потребуется только если повредить нервную систему. Но это сложно. Вытекающая из кэй-артерии — по так называемым «кэй-каналам» — кэй проходит близко к нервам военного. Потоки в кэй-каналах образуют естественную защиту нервов, и обычно проблем с нервной системой не возникает.

— Ударить по голове, чтобы полтела парализовало? Вы ведь это предлагаете, если по-простому, — процедил Шарнид, не удержавшись.

Гражданскому удар в область головы или шеи грозит серьёзными последствиями. Военному тоже, несмотря на более крепкий организм. Так человек устроен — стоит чуть не рассчитать силы, произойдёт мгновенная смерть. Либо же, если будет повреждена важная часть мозга, травма с тяжёлыми последствиями. Которая окажется не по зубам медицине Целни.

— Иначе не получается. Разве что выслать их по ложным обвинениям… но любое преступление, требующее исключения из школы и изгнания из города, само по себе скандальное. К тому же вы уверены, что в таких обстоятельствах такой человек, как Дин, подчинится решению школьного совета?

— Ни за что. Для Дина цель оправдывает любые средства. С него станется… тайно набрать сочувствующих и устроить революцию.

— Вот именно. Сказать по правде, я полагаю, что он может стать следующим президентом. Умён, энергичен. Выкладывается на полную. Он может стать отличным лидером. Хотя, пожалуй, у него слишком острое чувство долга. Замкомандира, Дальшена, красива и популярна. С её поддержкой… или же если её выдвинуть на пост, а у него будет реальная власть — так, по-моему, было бы лучше всего. Жаль, что не выйдет.

— Угу… — признался Шарнид. — Они бы неплохо смотрелись.

— А с тобой вместе ещё лучше.

— Школьный совет — это не моё.

— Правда? Ты можешь то, чего не могут они. Не считаешь, что мог бы им сильно помочь?

— Не считаю, — отрезал Шарнид и отвернулся, давая понять, что тема для него закрыта.

— Впрочем, теперь это всё равно несбыточные мечты. Но мы отвлеклись. Вопрос в том, сможет Лейфон-кун так сделать или нет… Такой вот вопрос — сможешь?

— …

— Сможешь нанести такие повреждения нервной системе, что на лечение потребуется полгода?

— Лейфон? — спросила Нина, тоже глядя на Лейфона.

Он не мог ответить. Сказать, что сможет, или что не сможет? Он мог дать любой ответ.

— Лейфон, если не сможешь, скажи, что не сможешь, — сказала Нина, словно подсказывая.

Он вдруг отчётливо осознал, что, хотя они сами решили прийти, холодные расчёты Кариана поставили всех в тупик. И так же отчётливо почувствовал, что они об этом жалеют. Значит, так и надо сказать.

— Сможет, ага, — ответил тот, кого в зале не было.

Услышав знакомый голос из-за двери, Лейфон вскочил и потянулся к дайту.

— Подслушивать нехорошо, — пробормотал Кариан, останавливая его.

— М… Виноват, ага. Переволновался. У меня к нему тоже разговор, ага.

Дверь открылась, и обладатель голоса вошёл в конференц-зал.

— Хаиа…

Конечно же, это был Хаиа. Впрочем, этим сюрприз не исчерпывался.

— Фелли… сэмпай?

За спиной Хаиа стояла незнакомая девушка. Рядом с ней — Фелли с виноватым видом.

— Ты ещё кто такой? — настороженно спросила Нина — Хаиа трудно было принять за гренданского студента.

— Я Хаиа Салинван Лаиа. Предводитель Салинванских Наёмников… Тебе это о чём-нибудь говорит, ага?

— Что?

Похоже, о Салинванских Наёмниках ей слышать доводилось. Она удивлённо посмотрела на Лейфона — видимо, об их связи с Гренданом тоже знала.

— Почему ты считаешь, что сможет? — поинтересовался Кариан, вздохнув.

— Среди приёмов Сайхарденов для боя с людьми есть подходящий, ага. Слышали о проникающей кэй? Довольно сложный приём внешней кэй, но столь популярен, что передаётся под тем или иным названием в каждом военном роду, ага.

— Я… слышала, — кивнула Нина, не в силах скрыть удивления от внезапного появления Хаиа. — Но это приём для повреждения внутренних органов в целом. Он же…

— Да, если сосредоточить на голове, интересный приём выйдет, ага.

— Так убить можно, — нахмурился Кариан.

— Ну, проникающая кэй настолько распространена, что и защита проработана в совершенстве, ага. Впрочем, вряд ли здесь найдётся кто-либо, способный защититься от проникающей кэй Вольфштайна, ага.

— К чему ты клонишь? — поторопил президент.

— Мы с Вольфштайном — бывшим, ага — знаем приёмы Сайхарденов. Раз приёмом владею я, владеет и Вольфштайн. Обладатель Небесного Клинка, всё-таки. Но прежде в роду Сайхарденов не было Обладателей — они тщательно продумывали приёмы для простых военных, чтобы им драться и побеждать людей и гряземонстров, чтобы им выжить, ага. Потому и многие из моих ребят используют стиль Сайхарденов.

Хаиа смотрел на Лейфона. И Лейфон… не выдержал его взгляда. Лёгкий адамантовый дайт на портупее будто стал тяжелее.

— Боевой брат моего учителя, оставшийся в Грендане и унаследовавший фамилию Сайхардена, должен был передать тебе все приёмы. Не может быть, чтобы ты ими не владел. Владеешь ведь Запечатывающими Иглами, ага?

— Что это за приём такой, Запечатывающие Иглы? — задал интересующий всех остальных вопрос Кариан.

— Попросту говоря, пускает в кэй-каналы сконцентрированную в виде иглы внешнюю кэй, ага. Каналы переполняются, отчего страдают прилегающие ткани и нервы. Используют же военные врачи иглоукалывание, ага. Только Запечатывающие Иглы используют не для лечения, а для боя, ага.

Молчал бы ты, подумал Лейфон. Отрицать теперь нельзя. Иначе получится, что Делк не передал ему приёма Сайхарденов. А это оскорбление наследнику военного рода. Долг наследника — передать будущим поколениям все приёмы без остатка. Лейфон не хотел, чтобы кто-то, пусть даже в далёком от Грендана Целни, подумал, будто Делк со своей обязанностью не справился.

— Однако… — продолжил Хаиа.

Лейфон тут же догадался, о чём пойдёт речь. Хватит, мысленно крикнул он, но рта не раскрыл.

— Однако боюсь, мечом ты как следует Запечатывающие Иглы не запустишь, ага. Стиль Сайхарденов — это стиль катаны. Не тот это приём, который с мечом делают. Тебе под силу разве что техника ног, вроде приёма быстрой кэй, который ты недавно использовал — разве что она, ага.

— То есть если он возьмёт катану… вопрос решён? — уточнил Кариан.

Лейфон не отвечал. Он изо всех сил пытался унять вскипающую внутри волну гнева. Словно сговорились… Все словно сговорились и без спросу лезут к нему в душу. И Кирик. И Хаиа. Лейфон знал, что у него всё на лице написано, и пытался подобрать слова. Только… как бы он ни…

— Простите… — нерешительно подняла руку Нина. — Не сочтите за наглость, но нам нужно время.

— Что-нибудь ещё?

— Нет, ничего. Так ведь, Шарнид?

— Ага.

— Будь по-вашему, подождём. Но к бою взводов хотелось бы получить ответ. Я попрошу городскую полицию повременить с арестом, но долго их удерживать не смогу.

— Хорошо.

Нина с Шарнидом встали, чуть позже поднялся и Лейфон. Перед мысленным взором предстала сердитая Наруки, но он особо не переживал — слишком много всего навалилось.

— А, Лейфон-кун, можешь ненадолго задержаться? — остановил Кариан собравшегося выйти вслед за Ниной Лейфона.

— Что такое?

— Небольшой разговор есть. Извини, можешь остаться?

— В чём дело? — тут же насторожилась Нина.

— Прости, важный разговор, — объяснил Кариан. — При посторонних нельзя.

— Ничего страшного. Ты иди, командир.

Нина недоверчиво хмыкнула и, постоянно оглядываясь, вышла из конференц-зала. Лейфон чувствовал на себе её взгляд до тех пор, пока дверь не закрылась.

— Так что происходит? — спросил он, отворачиваясь от двери и рассматривая оставшихся в зале.

Кариан и Фелли… его не беспокоили. Но ещё присутствовали Хаиа и девушка, которую он прежде не видел.

— А, э… приятно познакомиться, меня зовут Мюнфа Руфа, — робко представилась Мюнфа.

— Из Наёмников?

— Э, да. Верно…

Закончив знакомство, девушка вернулась к Хаиа, словно в убежище, и Лейфон подумал, что она похожа на Мэйшэн — но отогнал эту мысль.

— Президент, есть подозрение, что Хаиа причастен к контрабанде запрещённых напитков.

— Мы, кажется, уже решили, что непричастен? Вольфштайн, ага. Что это за фамильярное обращение? [1] — хихикнул стоящий рядом с Карианом Хаиа.

— Я больше не Обладатель.

Лейфон явно ответил именно так, как ожидал Хаиа.

— Знаю, ага. Поэтому иногда уточняю, что бывший, ага. Ты теперь человек простой, вообще студент. Так не научиться ли тебе уважительно обращаться к старшим, ага, Лейфон-кун?

В голове что-то вспыхнуло. Секундой позже вспыхнуло и в руке. Лейфон выхватил и восстановил сапфировый дайт, Хаиа сделал то же самое со своим железным.

— Теперь сдерживаться не буду.

— Ну давай, ага. Посмотрим, помогут ли против меня приёмы Сайхарденов в твоём дурацком исполнении, без катаны, ага.

— Остановитесь! — вскричал Кариан, и двое сверлящих друг друга взглядами, готовых скрестить оружие противников застыли. — Хаиа-кун, если будешь допускать вольности в отношении наших студентов, можешь забыть о нашем разговоре, понятно?

— Не хотелось бы, ага.

— Лейфон-кун, тоже убери меч. Тебя провоцируют, а ты поддаёшься.

Лейфон, не говоря ни слова, отступил одновременно с убравшим катану Хаиа.

— Как уже сказал Хаиа-кун, Наёмники не причастны к делу о запрещённом напитке. Это официально. По факту же Хаиа-кун передаст нам всю информацию по напитку. Понятно?

— А что делать, ага. Но я думаю, какое-то время вас контрабанда беспокоить не будет, ага.

— Почему?

— Мы с ними разделались, ага. Охрану пришлось прикончить, они нас за идиотов держали и не хотели договор расторгать, ага, — лениво сообщил Хаиа.

Леденящие душу слова были произнесены столь беззаботным тоном, что у Кариана перехватило дыхание.

— Так что вы хотели? — спросил Лейфон, не особо удивляясь сказанному.

Хотелось поскорее уйти. Больше он ни о чём не думал.

— Это я хотел, ага.

— Я догадался.

Он понимал, что раз Хаиа здесь, они с Карианом пришли к какому-то соглашению. Была здесь и Фелли. При всей своей нелюбви к брату она всё-таки участвует, а значит, тоже явно нужна для целей Хаиа. Лейфон понял всё это и почувствовал, что снова начинает злиться.

— Я хотел, чтобы ты кое-что рассказал, ага. Похоже, ты единственный очевидец, ага. Так что мне надо во что бы то ни стало услышать твой рассказ, ага.

— Очевидец? — нахмурился Лейфон, не понимая сказанного. — Какой рассказ?

— Ты его видел? Невероятное, странное существо в раздолбанном городе рядом с вами, ага?

Лейфон как наяву увидел золотого козла.

— Он представляет для вас опасность, ага. Так что мы его заберём, ага. А за это будем защищать город от гряземонстров. Отличная сделка, ага.

***

Наруки пришла в кафе перед закрытием и была совершенно не в духе. Этот факт с удивлением отметила Мифи, тоже оказавшаяся в кафе.

— Что случилось?

Они решили выпить по чашке чаю перед закрытием, и Мэйшэн принесла нераскупленный посетителями торт. Подарок от хозяина.

Девушки поблагодарили хозяина, наводившего порядок в глубине кухни, и приступили к торту.

— Так, ерунда, — мрачно ответила Наруки.

— А по тебе совсем даже и не скажешь, что ерунда, — пожала плечами Мифи. — С начальником поссорилась?

Мэйшэн обеспокоенно поглядывала в их сторону, но была занята уборкой и никак не могла подойти.

— Или с Лейфоном? — продолжала Мифи, с интересом наблюдая за её муками. — Не вздумай, ради Мэй.

— Да не… — возмущённо повысила голос Наруки, потом заставила себя говорить спокойнее. — Не ссорилась я.

— А что тогда?

— Это по работе. Тебя не касается, Ми.

— Ой, какая суровая.

— При чём тут суровость?

— Вот как. Тайну выдавать нельзя, а нас, значит, своим унылым видом мучить можно?

— Мм, ух…

— Да шучу я.

— Ну, знаешь… — устало нахмурилась Наруки.

Выглядело это забавно, и Мифи рассмеялась.

— Ну шутка это. У тебя вид как у Лейтона, когда он только поступил.

— Н-ничего я не…

— Я хочу помочь, если могу, знаешь ли — мы всё-таки давние подруги.

Мифи, Мэйшэн и Наруки вместе росли в транзитном городе Йолдеме. Поэтому Мифи знала Наруки очень хорошо. Знала и то, что если с Наруки говорить таким образом, ей будет очень трудно отказать.

— Правда? Спасибо.

— Ну? Так что?

Забывшись, Мифи возбужденно подпрыгнула. Наруки посмотрела на неё с подозрением, но, глубоко вздохнув, заговорила:

— Видишь ли…

Она не стала рассказывать, что именно расследует. Однако с её слов выходило, что во взвод она вступила как раз для расследования. Тут она уже сказала больше, чем полагалось, но Мифи можно было доверять. Она знала, о чём говорить можно, а о чём нельзя. А главное, за всё, что она напишет, отвечать будет Наруки. Предать подругу Мифи не могла.

— И вот, только что. Приказано приостановить следствие.

— Почему?

— Откуда мне знать? Но приказ пришёл сверху. Не могу же я спорить с самим начальником полиции.

— О… Так выходит, дело политическое?

— Похоже. Просто бесит.

— Хм… — задумалась Мифи, не забывая уплетать торт. Раз Наруки вступила во взвод, расследуемое дело должно быть как-то связано со взводом. — Тогда прекратить следствие потребовал либо командующий, либо президент.

— Почему?

— Начальника полиции назначает командующий. Он же, естественно, и снимает. А кроме него что-либо требовать от начальника полиции может лишь президент. Раз дело политическое, замешаны эти двое.

— Мм…

— И они очень не хотят предавать дело огласке. Я не знакома ни с президентом, ни с командующим, и понятия не имею, что они за люди, но ты ведь можешь сделать выводы из увиденного?

— Мм, ну… я…

— Ой, не можешь сказать — не говори, — жестом остановила Мифи подругу и продолжила. — Раз всё так запущено, тебе там делать нечего. Простой детектив в политике беспомощен.

— Это меня и злит, — скривилась Наруки.

— И что ты будешь делать?

— В смысле?

— Сама знаешь. Я про взвод.

— Договорённость отменяется. Разве не очевидно?

Она вступила во взвод с условием оказания помощи следствию. Ей сначала помешали, а потом прекратилось и само расследование, и Наруки больше незачем там находиться. Но Мифи, кажется, думала иначе.

— Хм… И что? Ты не против?

— То есть?

— Ты не можешь вмешиваться, но наблюдать-то можешь? Не стоит оставлять без присмотра дело столь важное, что им занялся президент — по-моему, очень неплохая причина держать руку на пульсе. Я тоже, конечно, наблюдаю, но ты можешь наблюдать вблизи… По-моему, это всё меняет.

— Вот как… Ты так на это смотришь…

Некоторое время Наруки, опустив голову, размышляла, потом резко вскочила.

— Прости, дела появились. Возвращайтесь без меня, — бросила она и быстрым шагом вышла из кафе.

— Ми…

Подошла Мэйшэн со шваброй в руке. Она явно слышала разговор.

— Ты подбодрила Накки?

— М? М… Ты считаешь? Вообще я немного другое пыталась сделать.

— А?

— В команде Лейтона нехватка людей. Так что Накки должна быть активнее, а не то…

— Ми…

— За то, что я помогла Лейтону в трудную минуту, Мэй, дай, пожалуйста, ещё тортика! — обратилась к потрясённой Мэйшэн Мифи с невинной улыбкой.

— Не увлекайся, — стукнула её ручкой швабры покрасневшая Мэйшэн.

Стукнула больно.

Примечания

1. Лейфон назвал Хаиа по имени, без суффиксов вежливости.