5. Хаос

Гряземонстры, именно сейчас. Больше всех случившееся взбесило Ванса. Второй турнир сезона. Ряды противника сломались на удивление легко — что не могло не радовать весь Целни. Чтобы расширить занятый первым и вторым эшелонами плацдарм, Ванс готовился выдвинуть последний рубеж обороны, свой штаб. И вот такое известие.

Но нельзя зацикливаться на ставшей теперь недостижимой победе. Ванс командующий. Высший руководитель, управляющий военными Целни, не может позволить себе утратить контроль над обстановкой.

Гряземонстры — личинки — уже совсем рядом, на ближнем ободе. Впрочем, появление их как раз на этом участке — скорее всего, просто везение. Выйди личинки с противоположной стороны, их бы не успели остановить.

Ванс быстро стал давать указания.

— Дайт-техникам немедленно подготовить снятие предохраняющих настроек. Штабу и артиллерии сдерживать гряземонстров. Остальным отрядам немедленно приступить к снятию предохранителей, по выполнении сразу вставать в строй.

Отдав через терминал приказ командиру каждого отряда, он взмахнул шестом и вышел вперёд.

— Слушайте, главное их остановить. Не надо геройства, — проревел Ванс и бросился на рвущихся в город личинок.

Получил информацию и Кариан в здании школьного совета.

— Как не вовремя… Удача от нас отвернулась напрочь, — тихо, чтоб никто не услышал, пробормотал Кариан.

Остальные члены школьного совета тоже собрались в находящейся под зданием комнате совещаний, и это не те слова, которые им следует слышать.

— Активируем оборонительные сооружения города. В крайнем случае может потребоваться и стратегическое вооружение.

— Но так ведь… — начал возражать глава торгового факультета.

С его точки зрения применение стратегического вооружения являлось тратой ресурсов города, на что глава, видимо, не мог закрыть глаза. То, что готово сейчас, истратить-то можно — но потом ресурсы уйдут на воспроизводство. На каждую ракету тратится металл, топливо в заметных для города объёмах. И после запуска всего этого не вернуть. Минералы город в некотором объёме собирает на ходу, в серниевых шахтах осуществляется заправка, — но на текущий момент ресурсов может и не хватить.

— Понимаю, что вы хотите сказать, но сейчас обстоятельства сложились очень уж неудачно. Если военный факультет понесёт невосполнимые людские потери, будет поздно.

— У нас ведь есть он?

Кто имелся в виду? Такого вопроса даже не возникло. Но Кариан покачал головой.

— Есть ещё одна проблема, — сообщил он и начал излагать.

Как объяснить появление гряземонстров в данный момент? Почему Целни и Фальнир устроили турнир при наличии рядом гряземонстров? Не заметили? Под землёй плодилась самка, как перед прошлой атакой личинок? Но докладывают, что личинок порядка тридцати. Слишком мало по сравнению с тем разом.

Также психокинетики доложили, что к ногам Целни упало нечто огромное. И оно разбилось. Похоже, оттуда и вышли личинки. Нога города повреждена — по сообщениям, есть вероятность, что объект был заброшен с большого расстояния и врезался в ногу. Если это так — стала бы так делать обычная самка гряземонстра?

— Думаю, что нет.

Фелли выслала психокинетические терминалы в сторону, с которой пришёл бросок. Возможно, действует не простая самка. А значит, и в нападении могут участвовать не только личинки.

— То есть вы хотите сказать, что там может быть старая особь?

Полученные от Лейфона знания о гряземонстрах были доведены до всех членов совета. Гряземонстры выбрали очень экстремальный способ размножения — а среди прекративших размножаться старых особей встречаются странные, необъяснимые трансформации.

— Не знаю. Так или иначе, сейчас у нас тридцать с небольшим личинок. Военные ими занимаются, но мы не можем игнорировать даже один шанс из тысячи. Где можно подстраховаться, надо подстраховаться, — объявил Кариан и приказал собравшемуся персоналу приступить к работе.

Часть людей выскочила из комнаты, часть — те, кому не требовалось сейчас куда-то бежать — осталась и продолжила совещаться.

— Это ж надо, пошёл наперекор себе ради турнира, и вечно что-то мешает — очень досадно, наверное.

В прошлый раз Наёмники. Теперь гряземонстры. Что в следующий раз — если он будет? Думать об этом не хотелось, но Кариан невольно задумался.

К несчастью, его предположение подтвердилось.

***

Способ высадки личинок военные Целни и Фальнира наблюдали своими глазами.

— Что это?

Благодаря взаимодействию всех отрядов и быстрой работе дайт-техников снятие предохраняющих настроек прошло гладко, и от сдерживания удалось немедленно перейти к наступлению. Большинство в итоге прикончил Лейфон, но ему пришлось возвращаться из глубины Фальнира, и к моменту вступления в бой были успешно уничтожены более десятка личинок. К счастью, при уничтожении стаи лишь несколько человек получили лёгкие ранения. Сказались и быстрые действия Ванса, и многодневные тренировки — но главной удачей стало появление врагов там, где сосредоточилась боевая мощь.

Но радоваться этому маленькому счастью оказалось некогда. Все взгляды обратились к плывущей по небу точке.

Чёрно пятно расплылось прямо в воздухе. Оно немного смещалось и всё росло в размерах. Психокинетики хором выкрикнули предупреждение. Расширение пятна стало сопровождаться звуком — и Ванс, поняв, наконец, что означает характерный свист рассекаемого воздуха, заорал:

— Всем отступать!!!

Предмет напоминал огромный камень.

По команде Ванса военные отступили с обода. В следующую секунду от грохота по земле прошла дрожь. Мощный звук жёстко тряхнул весь Целни — даже военные не устояли на ногах. По ту сторону обода земля вздыбилась столбами, похожими на водяные, часть песка проникла в фильтрующее поле и дождём обрушилась на город.

От сыпавшегося песка не было спасения — и вдобавок военные услышали холодящий душу звук. Пронзительный, металлический вой. Его источник обнаружился тут же. Одна из гигантских колонн, расположенных вдоль обода. Нога города.

Её половина на глазах военных отломилась и полетела вниз, к большой земле. Нога города сломалась.

— Твою ж мать! — вскрикнул Ванс, позабыв о продолжающемся дожде из песка.

Смешанные с песком и не отфильтрованные полем загрязнители бередили царапины, вызванные песчаным дождём. В таком объёме загрязнители вряд ли представляют собой непосредственную угрозу жизни, но боль наверняка ударит по боевому духу остальных военных.

Земляной столб исчез, песчаный дождь кончился. И снова появились личинки.

Плохо. Ванс ощутил всю серьёзность положения. Стаи личинок откуда-то забрасываются или аналогичным способом доставляются. Огромный комок с личинками прилетел из такой дали, что психокинетики не засекли. Ванс и представить не мог, какая для такого требуется сила. Выходит, есть тот, кого следует назвать главным, и пока его не уничтожить, забросы не прекратятся?

— Твою мать…

Личинок оказалось не особо больше, чем в прошлый раз. Сил Целни на них вполне хватит. Но не факт, что высадки всегда будут происходить здесь. Третья волна может прийти с обратной стороны. Тогда силы придётся разделить — а если разделиться, скорость уничтожения личинок снизится. Возникает проблема упадка сил и духа. Если же Целни будет многократно получать такие же повреждения, как сейчас…

— Вперёд! — скомандовал Ванс, крутанув шест над головой.

Сейчас, в любом случае, надо разобраться с этими личинками. Но что дальше?

Командир не может дать слабину. Ванс взревел особенно громко.

***

Лейфон коснулся носа. Раздражение в ноздрях было знакомым. Это мелкие частицы миновавших фильтр загрязнителей жгли слизистую. Вместе с тем песком прошли, догадался Лейфон. У его ног лежала поверженная личинка.

Со стальными нитями он справился бы мгновенно, но сапфировый дайт сейчас у Харли. Лейфон невольно скривил губы — поспешил внести изменения, и вот результат.

Сейчас Харли с Кириком в спешке перенастраивали сапфировый дайт. Процесс много времени занять не должен. Заполучив дайт, Лейфон сможет обеспечить хоть небольшую ротацию других военных. Это наверняка облегчит кому-то жизнь.

Он всмотрелся за пределы обода. Вид открывался привычный, и Лейфон не мог сказать, такая же это пустыня или не совсем. Сейчас лето, то есть они где-то в летнем поясе. В таком случае Лейфон смотрит на то, чего раньше видеть не доводилось — но перемен в пустынном пейзаже не наблюдалось.

Сразу после второй волны пришла третья. Она ударила не в самом городе, но, как и опасался Ванс, в отдалении от точки стыка, где сосредоточилась вся боевая мощь. Вторую волну он взял на себя, а первому эшелону во главе с семнадцатым взводом поручил третью.

— Кажется, можно передохнуть, — раздался голос сзади.

— Похоже на то, — кивнул Лейфон.

Нина. Он обернулся и посмотрел на измотанную девушку.

Нападение гряземонстров посреди военного турнира. От такой резкой перемены и внезапной остановки после, видимо, накатилась усталость.

Жжение в носу не прекращалось. Загрязнение в таких дозах вряд ли приведёт к серьёзным последствиям. Судя по искажению внешнего пейзажа, фильтрующее поле уплотнилось. В следующий раз — если он будет — загрязнители не пройдут.

Из психокинетического терминала раздавались указания Ванса по перегруппировке для дальнейших действий. Первый эшелон — в который входил и Лейфон — видимо, останется удерживать этот район.

Однако здешних военных больше заботило другое — зрелище, от которого они не могли оторвать взглядов. Пустыня, искажённая усиленным воздушным фильтром. По ней двигался город. Фальнир.

Пока Целни давал отпор второй волне личинок, Фальнир внезапно пришёл в движение — и ушёл. Его, похоже, гряземонстры не трогали. Иначе говоря, Целни был единственной целью. А Фальнир предпочёл вместо оказания помощи всё бросить и сбежать.

— Они нам ничем не обязаны, — со смешанными чувствами прошептала Нина.

— Верно.

Да, у жителей Фальнира не было никаких обязательств. Там такие же люди, ведомые блуждающим по опустошённой земле региосом. Решение приняло сознание их города, электронный дух. С решениями духов не спорят. Они лишь выбирают наилучшие варианты, чтобы спастись от гряземонстров и сохранить жизнь людям в их городах. И потому Целни был оставлен.

Впрочем, были у такого исхода и плюсы. Должны были быть.

Момент отделения Фальнира видели почти все военные. Когда стык со скрипом расходился, внезапно появились две светящиеся фигуры.

С одной стороны бледный силуэт девочки… с другой — взрослый мужчина. Почти никто их прежде не видел. И почти все поняли, кто это.

Электронные духи. Целни и Фальнир. Фальнир походил на благородного зверя — Целни с её длинными развевающимися волосами выглядела напротив него особенно невинно. Однако по их виду не было заметно, чтобы разнице во внешности соответствовало реальное отношение старшинства.

Фальнир прикрыл глаза, Целни чуть заметно кивнула. Через мгновение из груди каждого духа вырвался луч света — они пересеклись в воздухе. Это соединение длилось лишь секунду. Но сразу после этого Целни преобразилась. Обволакивающий фигуру бледный свет резко вспыхнул, скрыв её из виду. То, что открылось взорам после, уже не было маленькой девочкой. Теперь она выглядела чуть старше, молодой девушкой.

Вот и всё, что произошло. Затем оба духа тут же исчезли, и Фальнир, сотрясая землю, двинулся прочь.

— Что там произошло?

— Даже не знаю… — растерялся Лейфон.

Духи что-то обсудили между собой и что-то решили. Похоже, итогом и стал отход Фальнира. Если так, то почему? Что означает взросление Целни?

— Мне кажется, Фальнир отдал Целни победу.

— Что? — удивился Лейфон догадке Нины.

— Думаю, у электронных духов какие-то свои правила. И за то мгновение духи их обсудили. В итоге Целни получила то ли победу, то ли нечто, что поможет справиться с положением. Думаю, потому и облик такой.

Какая-то логика в этом была. Наверняка эти двое появились там, чтобы о чём-то договориться, и не исключено, что в итоге Целни что-то приобрела. Но если так, зачем Фальнир ей уступил? Оттого ли, что перевес был на её стороне? Или же в искупление собственного малодушия, вынудившего бросить товарища?

Таких подробностей, конечно, не выяснишь. Да и не время предаваться дальнейшим размышлениям на эту тему.

Они машинально посмотрели на сломанную ногу. Что бы там ни решили, здесь оставалась серьёзная проблема.

— Целни обездвижен?

— Я думал, раз их много, можно без одной обойтись…

Но по факту город не двигался, что ставило сказанное под сомнение. Быть может, все усилия шли на сохранение равновесия, быть может, кроме ноги серьёзно пострадала, например, ходовая часть.

Лейфон посмотрел в небо.

— Ещё не нашла?

Вопрос он задал не Нине, а висевшему рядом психокинетическому терминалу. Терминалу Фелли. Она сейчас занималась поисками предполагаемого существа, забрасывающего стаи личинок. В Целни больше не было психокинетиков, способных распространить психокинез за пределы города. Беспилотник, кажется, тоже вылетел, но хоть он и справлялся с поиском и передачей информации, существовала опасность, что цель движущаяся — с учётом этого требовался психокинетик для постоянного её отслеживания.

Направление заброса совпадало с направлением второй волны — сдвиг вряд ли имел место.

Лейфон готовился выдвинуться сразу по обнаружении. Среди гряземонстров вытворять такое смогла бы лишь старая особь. Наверное, даже из категории древних.

— Сейчас в тридцати килумелах. Цель не обнаружена.

— Понял.

Тридцать килумелов. Наверное, предельное расстояние, какое можно преодолеть без лэндроллера. Вопрос не столько скорости и запаса прочности изолирующего костюма, сколько вероятности того, что бой затянется и город окажется слишком далеко, чтобы вернуться. Лэндроллер позволит взять больше полезного груза, что даст возможность — при сопровождении психокинетика — благополучно добраться назад.

Однако если оно может кидать такую тяжесть на гигантские дистанции свыше тридцати килумелов…

В носу ещё жгло. Действие загрязнителей должно было уже давно пройти. Да если бы это в самом деле были загрязнители, боль вполне могла бы и кровотечением сопровождаться. Значит, не они?

«Вам не кажется, что перед боем воздух пахнет иначе? — вспомнились вдруг услышанные когда-то слова. — Я как почую, сердце бешено колотится. Да, пришёл сильный враг. Насколько он заставит выложиться в этот раз?»

Так говорил тот, кто был одержим сражениями, и Лейфон прежде не понимал этих слов. Но теперь почувствовал в них какой-то смысл. Это напряжение, ощущаемое в присутствии сильного врага.

Раньше у Лейфона не возникало мыслей об испытании своих сил. Все сводилось к тому, что «если победить вот этого, могут дать вознаграждение».

Конечно, он не упускал возможностей совершенствования боевых навыков. Упустишь — станешь слабым. Станешь слабым — умрёшь. Умрёшь — не заработаешь денег. Три простых логических ступени.

То есть что-то такое было. Было, но в те времена увлечённость боем могла помешать Лейфону справиться с опасным гряземонстром. А вот с характером того парня этот ход мыслей вряд ли сочетался. И дело вовсе не в нервах. Тот явно желал схватиться именно с таким противником.

Лейфон тогда думал лишь о награде. Да, он учитывал возможность поражения — и решил для себя, что в таком случае просто убежит. Иначе говоря, Грендан, наверное, избаловал Лейфона.

Но сейчас придётся взглянуть фактам в лицо. Ведь если не справится он, никто в Целни не справится. Впрочем, речь, строго говоря, не о поражении…

За тридцать килумелов… Хотелось, чтобы что-нибудь нашлось хотя бы в этом районе. Всё в пределах пятидесяти — не такой долгий путь. Вот если дальше… Что, если дальше, чем за сто? Ехать ведь не по ровным дорогам города. По жёсткой земле. От чрезмерных нагрузок шины износятся, возможен прокол. Это дополнительная трата времени. А чем больше уйдёт времени, тем больше личинок будет заброшено в Целни в отсутствие Лейфона. Если будут время от времени прилетать по тридцать штук, как сейчас, ещё как-то можно справиться. Но если в какой-то раз может быть заброшено больше? Или частота увеличится? Если бы не военный турнир, можно было бы не так опасаться за физическое состояние людей.

Верно, пугало не поражение. Вернуться из боя в разрушенный город — вот чего боялся Лейфон.

Да, теперь он по-настоящему понял. Что здесь не Грендан. В Грендане, даже если выедут все Обладатели и останется лишь королева, можно ни о чём не беспокоиться. Но боеспособность военных Целни никак не позволяет сказать это «ни о чём». Не только из-за отсутствия королевы. Нет здесь ни Линтенса, ни Савариса. Ни Дельбоне, ни Каунтии, ни Реверса, ни Тройатта, ни Жуймэя, ни Бармелин, ни Канарис, ни Кальвана, ни Тигриса. Не греет душу понимание того, что и без тебя будут здесь люди равные или превосходящие по силе.

Ну почему сейчас? Перед мысленным взором предстала подруга детства. Если в отсутствие Лейфона с ней что-то случится, если она станет жертвой прожорливых личинок… от одной мысли бросало в дрожь. Он не мог двинуться. Ноги словно в землю вросли, не позволяя покинуть Целни. Хоть бы не дальше пятидесяти.

Но несколько часов спустя надежды Лейфона были жестоко растоптаны. Голос Фелли сообщил, что пройдено пятьдесят килумелов, цель не обнаружена.

Лейфон в это время бился со стаей личинок пятой волны.

***

Доклад об обнаружении поступил в кабинет президента утром следующего дня.

— Отличная работа. Есть возможность отдохнуть, не прекращая слежение?

— Так точно. С твоего разрешения.

Голос сестры затих. Кариан коснулся прикреплённого к нагрудному карману терминала Фелли. Это было его манерой выражать признательность.

Однако… проблема в дистанции. Сто пятьдесят килумелов. Какая мощь позволяет реально метать что-либо на такие дистанции? Кариан не мог забивать голову расчётами. Возможно, на алхимическом факультете и среди умников с общих наук разгорятся жаркие дискуссии, но Кариан совершенно не желал знать ответ. Из всех военных одолеть столь необычное существо…

— Может лишь он.

Но Кариан испытывал ту же тревогу, что и Лейфон. Сто пятьдесят килумелов. Да, в прошлый раз, когда ему поручили единолично уничтожить старую особь, путь в общей сложности примерно таким же вроде и вышел. То есть дорога займёт день, хотя от характера местности тоже многое зависит. И нет гарантий, что гряземонстр за это время ничего не предпримет. Точнее, он может совершить атаку независимо от здешних обстоятельств. Ведь и у него обстоятельства свои. Против чего, в таком случае, придётся выстоять за это время? Шла уже восьмая волна. После третьей интервалы стали чуть увеличиваться, но это не повод расслабляться. Усталость накапливалась. И чем дольше медлить с решением, тем больше её накопится, и тем тяжелее будет сделать ход фигурой под названием «Лейфон». А значит, решение надо принять сейчас.

С информационной поддержкой психокинетиков, наверное, возможно сбить забрасываемые стаи ракетами. Но лишь ограниченное число раз. Снова нужны гарантии.

— Неужто придётся этих задействовать? Но ведь…

В кабинете зазвонил внутренний телефон. Линия с нижней комнаты.

Посетитель. Сотрудница на том конце была явно взволнована. И когда она назвала имя, стало ясно, почему. Кариан тут же сказал пропустить.

Они уже встречались. Во время безумия Целни и после боя с Маиасом. Так что Кариан сходу спросил вошедшего:

— Что на сей раз задумали?

— Ничего. Мы торгуем военной мощью. Полагаю, вам сейчас очень кстати.

За сухим механическим голосом последовал стук закрывшейся двери. Холод бездушной маски придавал человеку неизвестного пола ещё более зловещий вид. Но оказавшийся с посетителем наедине Кариан не дрогнул.

Фермаус Фора. Представитель Салинванских Наёмников. Представляет их в отсутствие лидера. Из-за того ли, что является психокинетиком?

— Вот оно что, — кивнул Кариан, отбросив догадки о должности гостя. — Вы всё это время молчали, чтобы поднять цену на свой товар?

— И это тоже, но кроме того, в прошлом имели место неприятные происшествия. Сказать по правде, нам было не очень легко решиться на эту встречу.

— Хм, проще говоря… сопляки, которые заставили вас унижаться, теперь сами в слезах, так что самое время предложить помощь? Так, по-вашему?

— Вы и сами на удивление злопамятны.

— Слишком много встречал людей с дурным характером, — ответил Кариан, поправляя спадавший на щёку волос.

К бессонной ночи добавилось нынешнее положение дел, и Кариан чувствовал, что волосы теряют свой блеск. Очки он снял. Из чего, впрочем, не следовало, что он позволит хоть что-то прочесть по выражению своего лица. Боль в районе висков мешала думать, но Кариан её преодолевал.

К помощи собеседника в конечном итоге придётся прибегнуть. Но с какой целью он проявил инициативу?

— Мы готовы в любую минуту уехать, но тогда и наша задача не будет выполнена, — заметил он, будто угадав мысли Кариана. Либо рассудил, что обстановка не располагает к напрасной болтовне. — Сейчас, возможно, наилучший момент для захвата Свергнутого. Но если город падёт, всё окажется впустую, да и о будущем надо думать — навлекать его гнев не в наших интересах.

— Иначе говоря, хотите контроля над ситуацией?

— Верно. Вы ходите по краю. Мы предоставим так нужную вам боевую мощь. И конечно, денежного вознаграждения за наши действия не попросим.

— Ваша цена — Свергнутый?

— И в зависимости от обстоятельств военный, в которого он вселится, — откровенно заявил Фермаус.

— То есть я должен сдать студента Целни? Мне казалось, ответ на данное предложение вам уже известен?

— Но сейчас обстоятельства иные.

Он был прав. В каждом отдельном случае противник немногочисленный, но если бои не прекратятся, будут убитые. На данный момент из боя с тяжёлыми ранениями вышли одиннадцать человек. Легкораненых не сосчитать. Погибших, к счастью, не было. Но рано или поздно будут, если бои продолжать. А с выездом Лейфона вероятность этого лишь возрастёт. Возможно, исчезновение одного человека станет необходимой для выживания потерей.

Быть может, Фермаус не случайно пришёл только сейчас. Фелли сказала, что он великолепный психокинетик. Значит ли это, что Фермаус обнаружил главную, забрасывающую стаи личинок особь примерно в то же время? Разгадал их планы и явился сюда? Или же где-то в помещении его психокинетический терминал, подслушивавший разговор с Фелли?

Как бы то ни было, инициативу они уже перехватили. Ведь силой, которую так желал Кариан, обладал стоявший перед ним психокинетик в маске.

— Хорошо, — медленно кивнул Кариан.

Перед глазами оказалась свалившаяся с чёлки прядь волос.

— Ну что ж.

Фермаус не стал тратить лишних слов. Кариан молча провожал взглядом психокинетика, пока тот не вышел за дверь.

— Ты это серьёзно? — раздался из нагрудного кармана обвиняющий голос.

Похоже, вместо отдыха она подслушивала.

— Не считаешь, что надо бы кое-что сделать прежде, чем я отвечу?

— Если про терминалы, уже проверила. Нету. Не знаю, забрал или вообще не было.

— Отлично.

Родные не подведут. Кариан улыбнулся, довольный действиями сестры.

— Зубы не заговаривай, пожалуйста.

— Нам и правда нужна их мощь.

— Да, но…

— Именно что «но». Неужто считаешь, что родной брат способен запросто бросаться чужими жизнями?

— Не могу исключить такую вероятность.

Слышалась в сказанном и обида за собственное положение. И ещё за Лейфона, наверняка. Но это пускай.

— Держи Нину Анток под наблюдением.

О произошедшем во время своего исчезновения девушка рассказала лично. Как и о Свергнутом.

Просто в отличие от всего семнадцатого взвода, тут она не могла отделаться разговором вида «не могу сказать»-«понял». Кариан — высшее должностное лицо города. Раз здесь Свергнутый, безумие Целни может повториться. Может повториться и случившееся с Дином Ди.

Кариан упорно её допрашивал. Но она упрямо отказывалась говорить. И это был не подростковый бунт против школьного совета. Чувствовалась в ней решимость бойца на задании. Кариан понял, что напрасно тратит время, и отпустил её.

Он не мог сказать, знают ли Наёмники о Свергнутом в Нине. Но не удивится, если она окажется их целью. Безумие Целни прекратилось, как только её нашли. Вряд ли этот факт ускользнул от их внимания.

— В случае необходимости придётся её укрывать. По крайней мере, до возвращения Лейфона, — сказал Кариан, понимая, что такое сопротивление вполне может оказаться очень недолгим.

И проклиная обстоятельства, не оставлявшие другого выбора.

***

— Ресторейшен.

Сапфировый дайт вспыхнул, отзываясь на произнесённую ровным голосом команду. Появился вакидзаси. Чтобы сохранить то же количество материала, что было на мече, клинок был сделан очень массивным. Его уже следовало бы назвать натой[1].

Лейфон сделал пробный взмах, свернул дайт и повесил на портупею.

Далее адамантовый. Лейфон в заученном порядке вставил дайты в отверстия и восстановил нужную форму. Катана. Размер не изменился. Лишь форма сделалась подобной той, какую имеет железный дайт.

— Ну как? — робко спросил Харли опробовавшего несколько стоек Лейфона.

Усталый вид Харли явно говорил о проведённой без сна ночи.

— Угу. Неплохо.

Адамантовый дайт Лейфон тоже свернул и убрал на портупею. Она резко потяжелела — Лейфон чувствовал, как битва шаг за шагом приближается.

Сто пятьдесят килумелов. Слишком далеко. Доедет он, как бы ни старался, глубокой ночью. Что случится за это время?

Кариан уже объяснил ситуацию через психокинетический терминал. Будут задействованы Салинванские Наёмники. Хаиа с ними нет, но остальная группа во главе с Фермаусом сохранилась.

Кариан полагал, что они отработают как следует — хоть и участвовали в похищении его сестры. В данный момент Лейфон был благодарен за такое решение. С личинками они и без Хаиа неплохо справятся.

Но у врага преимущество — силу и место атак определяет он.

Решение, конечно, не идеальное. Но большего желать нельзя. Лейфон это понимал. Как и то, что дальнейшее промедление выгоды точно не принесёт. Деваться некуда.

Он поблагодарил Харли с Кириком и отправился в подземелье города. Теперь быстро сесть на лэндроллер и взять курс на искомого гряземонстра.

Лейфон воспользовался одним из нескольких технических лифтов города для спуска под землю. Пройдя несколько коридоров — и надев по дороге изолирующий костюм под доспехи — Лейфон прибыл к нижнему выходу.

У ведущей к выходу двери стояла Нина.

— Командир, не лучше ли тебе сейчас отдыхать?

— Как и тебе.

У первого эшелона с семнадцатым взводом во главе сейчас была передышка. Всего два часа, но можно хотя бы поспать.

— Сам сейчас отдыхать не должен?

— Отдохну перед боем. А сейчас надо хоть немного ускорить выезд.

Пока гряземонстр оставался на месте. Но когда он придёт в движение, неизвестно. И хорошо если приблизится, а если наоборот…

— Ясно, — вздохнула Нина.

— А ты, командир, старайся циркулировать кэй. В затяжном бою лучше не так часто применять внешнюю кэй. В отличие от внутренней она не циркулирует, сильнее устанешь. И тебе бы последить за работой запястья. Важно правильно смягчать отдачу. Особенно когда работаешь тяжёлым оружием, как у тебя…

— Тебя и сейчас чужие проблемы заботят? — усмехнулась она, и Лейфон, ойкнув, прервался.

— Прости.

— Да ты, в общем, не виноват. Просто на меня нельзя положиться.

Ну что ты… хотел сказать он, но не смог.

— Кэй-блок, теперь Гром-вспышка. Ты научил меня таким немыслимым приёмам, а я по-прежнему не могу прикрыть твой тыл.

— Командир…

— Но позволь пообещать одно — Лирин мы защитим обязательно. Не беспокойся.

— А…

Наверное, она для того и ждала здесь, чтобы это сказать. Чтобы Лейфон отправился в бой со спокойной душой.

«Прости», хотел сказать он, но остановил себя. Нет. Сейчас надо произнести другое слово.

На поясе ощущалась тяжесть портупеи. Катана. Нина так убеждала взять катану. А что сделал для Нины Лейфон? Он пока ничего не смог. И это неправильно. Но сейчас надо не извиняться. Он уже извинялся.

— Спасибо, — сдержанно произнёс он и, кажется, застиг Нину врасплох — она посмотрела с некоторым удивлением. Которое, впрочем, тут же сменилось улыбкой.

Улыбкой обессиленного человека, скинувшего тяжкое бремя. Улыбкой, от которой Лейфон не мог отвести глаз.

— Ты чего?

— Да нет. Ничего. Мы обязательно победим.

— На рожон только не лезь.

— Ты тоже, сэмпай.

— Да, знаю.

Нина отошла с дороги. Он открыл дверь. В тёмном помещении стоял готовый к выезду лэндроллер.

— И непременно вернись, — донёсся голос сзади, из-за закрывшейся двери.

Когда Лейфон обернулся, автоматический замок уже сработал.

Доехал он, как и ожидалось, глубокой ночью. Остановил лэндроллер за десять килумелов от цели. Спрятал в безопасном месте и оттуда же стал наблюдать за целью.

— Огромный какой.

Будто зверь с четырьмя конечностями. Он отбросил крылья и принял идеальную форму для наземного передвижения. Сейчас он отдыхал, согнув ноги и прижавшись брюхом к земле. В таком виде гряземонстр чем-то напоминал гигантскую статую.

Но образ зверя ломала одна деталь. Из спины торчало нечто, похожее на толстую трубу.

— Оттуда выстреливают личинки, — пояснила Фелли через психокинетический терминал, вставленный в шлем для визуального сопровождения.

— На самку… не похоже, но мне уже доводилось видеть размножающуюся старую особь, — прошептал Лейфон, продолжая наблюдать.

На самом деле хотелось броситься сходу, но даже размер врага подсказывал, что без плана действий придётся туго.

— Я поняла.

— Что?

— Я попробовала подземное сканирование, там огромная пещера. В ней гряземонстр, похожий на самку.

— Хочешь сказать…

— Да. Отсюда не видно, но из брюха гряземонстра выходит что-то вроде кишки, и она втыкается в брюхо самки. Наверное, логично предположить, что таким образом всасываются личинки?

И пушечным ядром выстреливаются в сторону Целни?

— Тогда главное…

Лейфон достал адамантовый и сапфировый дайты — по дайту в руке.

— Фонфон? Ты не будешь ждать утра? Отдохни…

— Можно остановить хотя бы личинок. И нужно.

— Меня беспокоит, что вспышка восстановления тебя выдаст. Пожалуйста, не суетись.

Стояла ночь. Вспышка может остаться незамеченной после восхода, но не ночью. Если восстановить сейчас, начнётся бой.

Насколько Лейфон устал? Практически две бессонные ночи — пищевые концентраты и внутренняя кэй сняли физическое истощение. Что с психикой? Глубокий вдох. Всё хорошо, спокоен. Кэй-артерия? Истощение от боя в турнире и со стаями личинок… незначительное, проблем не доставит.

Вооружение — адамантовый дайт. Гряземонстр, судя по размеру, может относиться к классу именованных. Это тревожило, но лучших обстоятельств уже не добиться.

Приемлемо. И выбора нет.

— Выдвигаюсь.

— Подожди…

Лейфон, не слушая больше Фелли, восстановил дайты одновременно.

Гряземонстр отреагировал на свет. Твёрдое, словно окаменевшее тело зашевелилось. Но гряземонстр пребывал в расслабленном состоянии, а размягчить шкуру до степени, позволяющей двигаться, не так просто. В это время выпущенные левой рукой стальные нити проникли к брюху. Лейфон провёл их по проходу — вдоль кишки, о которой сообщила Фелли — под землю.

По ним передалось неприятное ощущение.

— Чёрт.

Тут же странным образом разбух ствол на спине гряземонстра.

Лейфон попытался перерезать кишку несколькими стальными нитями. Не вышло. Отражённая внешняя кэй взрыла землю, из-под брюха вырвалось песчаное облако.

Вздутие пошло по стволу на спине. Лейфон прыгнул. Взлетел ввысь, занеся адамантовый дайт в правой руке. Целился в выходное отверстие. Оттуда вылетел гигантский объект, сопровождаемый мощной волной. Её давление помешало достичь отверстия. Однако Лейфон исполнил приём, жертвуя равновесием. Внешняя кэй, Режущая Молния. Но спрессованная в тонкую линию внешняя кэй взорвалась на поверхности ставшего пушечным ядром объекта и не нанесла урона.

— Кх!

Лейфон восстановил ориентацию в пространстве и приземлился. Проникшие под землю стальные нити в это время уничтожали самку и оставшихся личинок. Личинок оказалось немного. Видимо, в тот снаряд вошли почти все оставшиеся.

Гряземонстр начал подниматься. Ставшая теперь бесполезной кишка отвалилась. Гигантское тело постоянно грохотало — будто камни крошились. Оно пыталось двигаться, несмотря на то, что окаменение ещё не прошло до конца. Лейфон, не сходя с места, соединил рукояти дайтов и прижал катану к левому бедру. Левой рукой прижал лезвие. Стойка для быстрого выхватывания. Стиль Сайхарденов, Секущее Пламя.

Режущая Молния позволила оценить, какую прочность способна обрести шкура этого гряземонстра. Полумерами не отделаешься. В таком случае надо, пока он ещё не может как следует двигаться, заточить как можно больше кэй — и нанести удар. Если прорубить шкуру хотя бы в одном месте, дальше можно сосредоточиться на этом участке. Лейфон ждал момента, когда враг полностью встанет.

Ломая и сбрасывая поверхностную корку, он расправил конечности и поднялся. Пора.

Лейфон вдруг исчез. Осталось лишь взбитое его ногами маленькое облако пыли — а через секунду он появился под брюхом гряземонстра. Там, откуда раньше уходила в землю кишка, бледнела свежая шкура.

Секущее Пламя. Внешняя кэй бежала по клинку катаны. Кэй обволакивала левую руку. Порождённые столкновением этих потоков искры вспыхнули. Сдерживаемая энергия породила удар иай, рассекла вспыхнувшее на клинке пламя, окутала острие и врезалась в брюхо гряземонстра.

Разрез.

Обратное Пламя. Катана пошла обратно, производя удар сверху вниз. Нанесённый порез увеличился, из гряземонстра брызнула жидкость.

Лейфон не останавливался. Сразу по выполнении приёма кэй-вихрь доставил Лейфона к задней части. Громыхнуло так, что земля вздрогнула — это у гряземонстра от удара в брюхо подогнулись конечности. Может, упал от болевого шока, может, пытался раздавить собой Лейфона, может, хотел защитить рану… Если последнее, то опоздал.

Набирая дистанцию на случай контратаки, он сосредоточился на сапфировом дайте, присоединённом к концу рукояти адамантового. Под брюхом Лейфон оставил стальные нити. Извиваясь, они проникли в рану, чтобы кромсать гиганта изнутри… и наткнулись на жёсткую преграду.

— Чёрт.

Мощные мышцы сдерживали нити. Лишь пустив по ним внешнюю кэй, удалось расширить рану и вернуть их.

Гряземонстр прыгнул. Намеревался раздавить весом. Прыжок создал ударную волну и облако пыли. Лейфон, поймав волну, прыгнул назад.

И в полёте встретился взглядом с извернувшимся гряземонстром. У него был звериный облик, но пасть особо не выдавалась. И глаза впереди. Если не считать фасетчатых глаз, напоминало человеческое лицо.

Пасть распахнулась. Почуяв недоброе, Лейфон тут же сделал мощный прыжок в сторону.

Там, где только что стоял Лейфон, раздалась серия тяжёлых пронзительных звуков.

— Что это?

Множество острых предметов вылетели из пасти и воткнулись в землю.

— Похоже, клыки гряземонстра, — предположила Фелли, и он согласился.

В пасти гряземонстра хаотично торчали бесчисленные клыки, которыми он и плевался.

— Проблема.

У такой громадины ещё и метательное оружие… Лейфон двигался, стараясь не оказаться непосредственно перед гряземонстром. Он преследовал, стараясь повернуться прямо на Лейфона, тот не давался, сохраняя умеренную дистанцию. Но в результате тоже не атаковал.

— Ну что? — спросила Фелли.

— Прочный, здоровый, близко не подпускает. Хуже некуда, — отвечал он на бегу.

Сохраняя дистанцию, он снова попробовал атаковать нитями. Но максимум усилий позволили разве что шкуру сточить, да и ранее нанесённая рана в брюхе, похоже, затянулась.

— Как и думал, регенерация, — пробормотал он и встал прямо перед гряземонстром.

— Фон… — вскрикнула в шлеме Фелли от такого безрассудства.

Полетели клыки. Лейфон ушёл от них, быстро отступив.

— Можно считать, что радиус досягаемости примерно пятьсот мелтров[2].

— Фонфон? — растерянно позвала Фелли, но он не ответил.

Гряземонстр побежал, стараясь приблизиться — побежал, соответственно, и Лейфон. При желании, наверное, он мог бы и оторваться — но не стал. Он держал темп и вёл гряземонстра по кругу.

Издали за ними наблюдал человек.

— Что он, по-вашему, делает?

— Разведка боем? Похоже, одним ударом того уложить не так просто, и он думает что-нибудь подстроить, — ответил парень на лэндроллере висящему рядом психокинетическому терминалу. — Потому и пытается оценить силы противника.

— Понимаю.

Терминал принадлежал Фермаусу. На лэндроллере сидел Саварис.

— Так что, не пойдёте? Я думал, вы хотели драться?

Он практически бездействовал три месяца со своего приезда. Видимо, в ожидании такого дня, как этот. Но Фермаус и представить не мог, что в такой судьбоносный день ему будет предложено работать в удалении от Целни. Что задумал Саварис?

— Не беспокойтесь, приказ Её Величества я исполню в точности. Если они сдержат своё слово, думаю, все пройдёт как надо.

— Слово?

— Впрочем, это уже по итогам. Меня сейчас больше интересует, что предпримет Лейфон — вот и смотрю, — беспечно пояснил он.

Что этот человек задумал? Фермаус не понимал. С прибытия в город Саварис считанные разы входил с ними в контакт. Говорят, появлялся у своего младшего брата, Горнео, но вроде как не ночевал. Саварис вообще легко избавлялся от попыток слежки. В какой-то момент Фермаус бросил попытки и лишь ждал контакта со стороны Обладателя. Но наёмники теряли терпение. Сумасбродство опасавшегося роспуска группы Хаиа задело их и настроило на возвращение в Грендан. А прибытие Савариса, скорее всего, подстегнуло. Однако он ничего не сказал наёмникам. Ему явно не было до них дела.

И вот, внезапно объявился с таким предложением. Психокинетик доходчиво всё объяснил наёмникам, но если сейчас не выйдет воспользоваться нападением гряземонстра, удерживать их вместе Фермаус дальше не сможет. Такое среди них царило уныние.

Вот когда руководил Хаиа, его харизмы, как ни странно, вполне хватало. А Фермаус не годится. Не потому, что психокинетик, а потому, что приучил себя и других видеть в себе штабного офицера. И окружающие так воспринимали, да и сам слишком привык к роли помощника командира. Все согласились лишь на временную замену — некоторые думали, что вместо Хаиа теперь Саварис, но тому было явно не до них.

Фермаус хотел, чтобы Хаиа было куда вернуться. Наёмники были домом, из которого Хаиа ушёл — и Фермаус в глубине души полагал, что когда-нибудь, быть может, вернётся — но, похоже, ему этот дом не сберечь.

— Всё, я передумал, — пробормотал Саварис, отрывая Фермауса от невесёлых мыслей.

— Что?

— Я хотел посмотреть, что сделает Лейфон, но передумал. Я три месяца следил — и вспомнил, как мне надоело, — объявил Саварис и слез с лэндроллера.

Фермаус повёл терминал, а в голове появились неприятные мысли иного плана. Да, этот человек вообще не думает. Действует по настроению.

— Так, — кивнул Лейфон, описав круг.

Стало понятно, на что способен гряземонстр.

— И что думаешь делать? — спросила Фелли, успевшая разгадать смысл действий Лейфона.

— Обычными средствами с ним, наверное, не справиться, — без колебаний сообщил он.

— Как…

— Мощности дайтов не хватит. Если поднапрячься, добьюсь разве что временной победы, а этого недостаточно.

Дело не только в низкой устойчивости адамантового дайта к перегревам. Полную кэй Лейфона выдержит лишь Небесный Клинок.

— А возможно, не спас бы и он. Враг явно из класса именованных…

— Тогда бежать?

Предложение Фелли было вполне разумным. Недавно запущенная стая личинок стала последней. Новых угроз Целни не предвидится. Лишь поэтому Лейфон позволил себе тянуть время и готовить контрмеры.

Посреди разговора гряземонстр бросился в погоню, и Лейфон отступил, сохраняя умеренную дистанцию.

— Нет, в таком случае он, наверное, двинется прямо на Целни.

— Тогда что?

Хотелось потянуть время и вымотать противника, но первыми, скорее всего, кончатся силы у Лейфона. Гряземонстр не обратит внимания на немногочисленные ранения — которые к тому же затянутся в мгновение ока — а Лейфона после одной раны могут прикончить загрязнители, так что затяжной бой здесь изначально неверный подход.

— Есть идея. Сложно сказать, будет ли толк. Кстати, как там город?

— Ничего, что тебя сейчас не это должно заботить?

— Верно, прости, — тут же извинился Лейфон.

Он ведь уже решил довериться им.

— Не забивай голову и говори, что нужно. Если могу что-то сделать, я помогу.

— Тогда заложи психокинетические заряды там, где я… — начал он и вдруг заметил. — Что?

Скорость гряземонстра не позволяла лишний раз окидывать взглядом окрестности. Но такое не пропустишь. Откуда-то возникла мощная кэй.

В поле зрения стоял человек. В костюме Наёмников.

— Хаиа? — произнёс Лейфон и тут же это предположение отбросил.

Кэй не того цвета. К тому же…

— Безоружный?

Нет, руки и ноги в броне. Дайты. Рукопашный бой.

Человек двинулся — видимо, отточил достаточно кэй. Лейфон чуть не потерял его из виду. И потерял бы, если бы расстояние не предоставляло широкий обзор. Наблюдай Лейфон в непосредственной близости, человек бы для него сразу исчез.

— А? Да ладно…

На секунду Лейфон усомнился в увиденном. Не из-за скорости. Цвет кэй, движения и…

Кулак отправил огромную тушу гряземонстра в воздух.

— А? А?

Лейфон не понимал, что происходит. Он растерялся. Но тот, о ком он подумал, наверняка способен и на такое. Нанёс гряземонстру, сосредоточившемуся на Лейфоне, прямой удар кулаком с фланга, потом обрушил целую серию. Каждый удар рвал шкуру.

Воображение нарисовало счастливое лицо. Перед Лейфоном был фанат сражений.

— Саварис… сан?

Других вариантов не оставалось.

Лейфон бросился вперёд.

— Фонфон? — окликнула Фелли, но он не ответил.

Наращивал кэй. Он не понимал, что к чему, но такую возможность упускать нельзя. Внутренняя кэй, Зеркальная Переправа. Через секунду Лейфон исчез в поднятом им облаке пыли. А появился по другую сторону гряземонстра от Савариса, зажимая противника с двух сторон. Мгновенно преодолев такую дистанцию со скоростью, превысившей скорость кэй-вихря, Лейфон нанёс удар. Саварис на своей стороне будто сразу понял и ударил ладонью.

Стиль Сайхарденов, Сквозная Рябь. Внешняя кэй, Силач-разрушитель: Укус.

За счёт перегрузки оружия внешняя кэй взорвалась при ударе, проникла под шкуру и стала разрушать внутренности на клеточном уровне. Исполненный в то же время Саварисом приём также причинил внутренние повреждения. Подвергнувшийся проникающим разрушениям с двух сторон, гряземонстр издал мучительный вопль.

— Кх…

Но Лейфон тут же отскочил, набрал дистанцию и зашёл гряземонстру в спину. Посмотрел на адамантовый дайт. Часть клинка нагрелась и покраснела. Со стороны отверстий тоже тянулся дымок. Более мощной кэй адамантовый дайт не выдержит.

— Да, подавить-таки не получится, — беззаботно констатировал появившийся рядом Саварис.

Наручи тоже нагрелись и поменяли цвет.

— Саварис-сан, а где Небесный Клинок?

— Кто ж мне его даст вывезти?

— Поверить не могу, — посмотрел в небо Лейфон.

Наконец-то пришла мощная подмога — и оказалась столь же ограничена, как и он сам.

— Нет-нет, мне в радость, знаешь ли. Другие военные всегда так стеснены в средствах. Жуткое дело, правда? Да, ты-то, наверное, уже не раз на себе испытал? — воскликнул Саварис дрожащим от возбуждения голосом, и Лейфон одарил его холодным взглядом из-под шлема.

— Ты, конечно, за Свергнутым?

— Да, — кивнул, не таясь, Саварис. — Но тут интереснее.

— И давно… Стоп, так это ты перенёс Лирин…

— В Целни, да, — опять спокойно кивнул он.

Лейфон подозревал неладное. Как бы ни была благосклонна удача, как бы ни называли войну между студентами-военными, гражданскому — Лирин — не по силам взять и пересечь район боя. Мысль о том, что кто-то помог, закрадывалась. Но Лейфон и представить не мог, что помощник настолько высокопоставленный.

— Зачем Её Величеству так нужен Свергнутый?

— Не-а. У меня нет ответа. Особенно для того, кто больше не нужен Грендану.

— …

— Тебя это не касается, — сказал он весёлым голосом, в котором чувствовался жёсткий запрет. — Но это можно потом обсудить. Надо ведь здесь победить? Мы вместе со времён Бегемота не работали. Тогда у нас были Небесные Клинки, был Линтенс-сан, и на ободе можно было ранений не бояться. Сейчас Клинков нет, Линтенса-сана нет, и мы в костюмах. Да, всё решительно не в нашу пользу. Настолько, что хоть в пляс пускайся.

— Пляши сколько угодно.

Лейфон свернул адамантовый дайт и повесил на портупею. Пока он не остыл, работать с ним опасно. Вместо него Лейфон восстановил лёгкий адамантовый.

— Если он тебе не по зубам, мне нет до тебя дела.

— Мудро сказано.

Однако на деле присутствие Савариса радовало. Благодаря их приёмам гряземонстр оказался временно обездвижен. Неплохо бы сейчас додавить, но дайты тоже требовали перерыва. Придётся всё-таки опробовать возникший ранее план.

— Если не собираешься мешаться, как насчёт помочь?

— Хо-хо, вижу, ты что-то задумал. Отлично.

Так и договорились.

Гряземонстр пришёл в движение, обернулся и плюнул клыками. Лейфон с Саварисом прыгнули в стороны, уходя от обстрела.

***

Если бы только личинки — может, и справились бы.

Справа раздался крик, и Нина инстинктивно остановилась.

— Рука! — завопил под конец парень, и его голос оборвался.

Кто-то, стоявший сзади наготове, нанёс удар в ключевую точку и оттащил пострадавшего в тыл. Отмечая про себя, насколько эффективнее стала работа с ранеными всего за день, Нина сменила направление и ударила в голову пытавшейся продвинуться вперёд личинки. Импульс железного хлыста пробил жёсткий панцирь и проник внутрь. Из пасти торчала оторванная рука. От следующего удара она упала под ноги. Нина наступила. Она это поняла, и на секунду замешкалась. Нина увидела, как приближаются толстые, сросшиеся с панцирем клыки.

Внезапно в пасти что-то взорвалось.

— Нина!

— Кх!

Резкий окрик привёл Нину в чувство, она вставила хлыст в разорванную пасть и пустила внешнюю кэй. Всё тело личинки содрогнулось и застыло. Закрывшись им как щитом, Нина отточила кэй. Гром-вспышка. Сверхскоростной рывок и выброс кэй. Прорезавшая воздух кэй и резкое движение залили окрестности вспышкой света, несколько личинок замерли. Закончив приём, Нина быстро отступила. Чуть отдохнув, она сделала глубокий вдох.

— Не замирай.

— Спасибо, — виновато ответила она вскинувшему снайперскую винтовку Шарниду.

Это его выстрел спас Нину от пасти личинки.

— Много времени нам не дадут.

На лбу Шарнида выступали крупные капли пота. Нина проследила за направлением его взгляда.

Они ещё не прошли фильтрующее поле. Неспешно кружили на месте и не приближались — возможно, благодаря заслону из кэй-пушек, установленных на переднем краю обороны обода.

Гряземонстры. Не личинки, самцы.

Комки, запускаемые в город, условно назвали «яйцами». В каждом сидело примерно от двадцати до сорока личинок. К тому времени, как от Фелли поступило сообщение о контакте Лейфона с главным врагом и остановкой запуска «яиц», здесь уже насчитали пятнадцать. Но то обнаруженные психокинетиками. В реальных боях насчитали лишь девять волн, включая первую. Сейчас же бой шёл с последним — судя по сообщениям Фелли — снарядом, то есть с десятой стаей личинок. В на удивление большом «яйце» сидело порядка сотни особей. Пока с ними спешно пытались управиться, пять «неразорвавшихся» снарядов — дремавших всё это время «яиц» — пробудились. И вышли оттуда не личинки, а пять самцов.

Какие метаморфозы произошли в «яйцах»? Просто ускоренное взросление? Или же врождённый инстинкт заставил пожрать друг друга, чтобы выжило пятеро? Они представляли огромную опасность — а утомление от боёв с личинками всё копилось.

— Что с Дальшеной?

Крылья были ещё влажные, и косые лучи солнца отражались от радужных с ярко-красным оттенком брызг.

Дальшена в восьмой стычке приняла на себя лобовую атаку личинки и вышла из боя.

— Просто ногу сломала. Последствий не будет.

— Вот как?

И не она одна. Наруки слишком интенсивно работала с ещё до конца не освоенной превращённой кэй и свалилась от перенапряжения кэй-артерии.

Фильтрующее поле отразило луч заходящего солнца. Кэй-пушка выстрелила, но не попала, лишь на мгновение прочертив линию на вечернем пейзаже.

— Так и до пуска ракет дойдёт, — прокомментировала Нина.

— Представляю, как этот скряга с торгового факультета за голову схватится. Ибо нефиг, — рассмеялся Шарнид.

Хотя в голосе слышалась нотка безразличия, Шарнид ещё не утратил своей весёлости. От этого на душе как-то полегчало.

Как бы то ни было, сейчас надо озаботиться не самцами, ждущими своего шанса за фильтрующим полем, а надвигающимися личинками. Нина закончила отдыхать и выскочила на фронт. Шарнид стрелял точно по щелям в панцирях, уничтожая или замедляя врагов. Её тоже личинки уже не страшили так, как в первом бою. Удар железного хлыста уверенно продавливал волну внутрь — Нина могла не только прикрывать опасные направления кэй-блоком, но и наносить с помощью боевых искусств проникающие удары.

Первый бой… Встреча с Лейфоном, осознание его настоящей силы и прошлого, потрясение и случившийся после бой с личинками. Теперь она взрослее. В этом сражении она почувствовала. Но не время радоваться. Враг до сих пор по ту сторону обода.

На вверенном им участке, однако, отряд Нины личинок зачистил. Теперь ещё бой с самцами? Они ждали своего часа за фильтрующим полем, и их вид оказывал гнетущее воздействие на окружающих военных. Сильное утомление грозило перерасти в отчаяние.

И тогда поступило сообщение, ставшее последней каплей:

— Часть личинок прошла через обод. Ракетные стволы на их стороне уничтожены. Кинетическое вооружение выведено из строя.

Фелли была всецело занята обеспечением Лейфона. Говорил другой психокинетик.

— Чт… — лишилась от услышанного дара речи Нина. — И что там?

Лишиться кинетического оружия неприятно. Но она больше опасалась другого.

— В настоящий момент часть прорванного третьего эшелона преследует личинок, но ещё не уничтожила и…

— От нас будет подкрепление!

— Слышь, не сходи с ума! Тебе самой надо как следует отдохнуть, а то… — пытался остановить её Шарнид, но Нина не слушала.

— Принимай командование!

Оставив Шарнида разбираться, она резко бросилась к городу, ведя за собой отряд.

Гряземонстры нападают, чтобы пожрать людей. А значит, понятно, куда двинутся прорвавшие оборону личинки. Ко входу в убежище.

Нина не стала уточнять у психокинетика, все входы она знала по памяти. Мысленно представив расположение третьего эшелона и ближайшего к нему входа, она побежала. Даже не вспоминая о военных, которые должны за ней следовать.

Защитить Лирин. Нина обещала Лейфону. Дело не только в этом, конечно — Нина понимала, что военный обязан защищать гражданских. Но сейчас могла думать лишь о том, как не хочет увидеть отчаяние на лице Лейфона, когда тот вернётся с далёкой битвы.

Нина успела на мгновение раньше.

Чтобы открыть вход в убежище, сдвигалась часть дороги. Сейчас он был плотно закрыт. Человек определит его местонахождение по знакам — но и личинки, вряд ли понимающие обозначения, безошибочно направились сюда. Возможно, гряземонстры хорошо замечают следы перемещения множества людей. Либо у них сильное обоняние, и они уловили человеческий запах?

Шесть особей. Они приближались, тряся крыльями.

Нина едва успела встать на входе — некогда было даже восстановить дыхание — и взмахом хлыста сбила головную личинку.

И тогда боль пронзила запястье правой руки. Вывих? Нет. Скорее всего, переутомление от работы с тяжёлым оружием. Признаки уже появились во время прошлых ударов.

«Тебе бы последить за работой запястья», — вспомнила Нина прощальные слова Лейфона. Тяжелое ударно-раздробляющее оружие вроде железного хлыста при работе порождает крайне нешуточную отдачу в бьющей руке. А уж в затяжном бою… Лейфон, наверное, этого и опасался.

— Чёрт!

Переборов боль, Нина левым хлыстом добила упавшую личинку. Ещё пять. Свои ещё не подтянулись. Лавиной обрушились остальные враги.

Комбинированная кэй, кэй-блок. Кэй обволокла всё тело и отбросила наседающих личинок. Через мгновение Нина сорвалась с места и обрушила серию ударов на спины не успевших сложить крылья личинок. Двух. Осталось три.

— Гх!

Боль в правой руке усилилась. Запястье слушалось плохо, ударная волна приходилась уже на локоть. Чтобы сберечь руку, Нина сильно нагрузила другую, и левая кисть неприятно потяжелела. Потяжелели обе руки.

С каких пор…

В мыслях почему-то возник вопрос, не связанный с происходящим вокруг. С каких пор он обращается к Нине исключительно по званию?

Лейфон. Сначала он вроде как называл её и «сэмпай». Так с каких пор перешёл на «командир»? Давно ли? До этого она не обращала особого внимания, так что толком и не помнила. Но сейчас факт, что Лейфон зовёт её только так, вызвал странную тоску. А как хотелось бы ей? «Командир», «сэмпай», «Нина»?

Глупости. Она же в бою. Три не уничтоженных особи убрали крылья, закрылись панцирями. Вспыхнули лишённые эмоций фасетчатые глаза, и гигантские жуки в чёрной броне двинулись на Нину. Руки устали. Пальцы на хлыстах дрожали. Но ещё три.

Неважно. Ведь она…

Нина собрала столько кэй, сколько смогла. Защитить.

…обещала. Лейфону.

Она больше не хочет видеть его в печали.

Комбинированная кэй, Гром-вспышка. Рывок. Задетые прошедшей сквозь них молнией гряземонстры взорвались прежде, чем их смела ударная волна.

В этот момент Нина прочувствовала приём ещё отчётливее. Он стал её приёмом. Она в это поверила. Диксерио его показал, Лейфон обучил, а она довела до совершенства.

— Есть… всё.

После остановки ноги больше не держали, Нина рухнула на дорогу и откинулась на спину. Тело уже не слушалось. Хлысты, оказывается, каким-то чудом остались в руках.

Защитила Лирин. На секунду измотанную до предела Нину охватило ликование.

Но лишь на секунду.

В её обращённых к небу глазах сначала отразились тени.

Следовало сразу понять, что это. Пять чёрных точек. Солнце уже почти скрылось, и на неё упала огромная тень.

Самцы. Кружившие вокруг города гряземонстры наконец ворвались в фильтрующее поле. Из-за личинок на кэй-пушку не выделили достаточно людей, и самцы остались невредимыми. К тому же военные города измотаны боями с личинками. Но ведь так…

Целни будет разрушен. Лейфону некуда будет вернуться. Лирин умрёт. И не только она, многие другие. Чем заняты наёмники? Нет… Они потеряли Хаиа, а до того пытались сомнительными методами взять Свергнутого — они изначально не заслуживали доверия.

Свергнутый. Слово эхом отозвалось в груди. Этого они хотели? Специально довести военных Целни до края, вымотать и ждать, пока те придут в отчаяние? Ждать пробуждения сидящего в Нине Свергнутого?

— Как же… — попыталась сказать она, но с ужасом обнаружила, что и глотку плохо контролирует.

Даже встать не в силах. Тело лишь дёргалось, мышцы не подчинялись воле хозяйки.

Это ещё не означает поражения. Кинетическое оружие не работает, и что с того? В Целни ещё есть Ванс, Син. Есть Горнео. С самцами и так справятся. Но ведь, но ведь… Для неё-то это предел? Дала слово Лейфону, а сама только и может, что здесь валяться? Зачем было становиться сильнее?

Она не считала зазорным полагаться на других. В сражении у каждого своя роль, в прошлых боях Нина отлично это понимала. И всё же… И всё же!

— Вот твоя сущность, — произнёс вдруг голос. — Обычно ты закрываешься стеной упрямства, но вот твой истинный мотив. Он таится под очень, очень твёрдой бронёй — желанием защитить город.

Казалось, обладатель голоса прямо рядом с ней. Но она не в силах была шевельнуть головой и не видела его.

— Кто… ты?

— Хочешь заплакать? — сказал голос, и Нина почувствовала шок, словно грудь пронзило что-то острое.

— Чт…

— Обещание электронному духу. Да, обещание. Ты всегда живёшь обещаниями. Военная присяга, обещание детства, а теперь и слово, данное тому, кто, быть может, тронул твоё сердце.

— Гх… уу…

Кто? Кто это говорит?

— Ты тоже человек, и не можешь иначе. Нет нужды скрывать. Не стоит до последнего притворяться. Дай волю желанию. Скажи, что хочешь силы.

Прекрати, хотела вскричать Нина. Но голос ей не давался. Тело не слушалось.

— Я тебе её дам. Пробужу её в тебе. Силу, что поведёт за собой бесконечный строй копьеносцев.

В поле зрения появилась рука говорившего. Она что-то сжимала. Предмет с причудливыми изгибами закрыл обзор. Больше Нина ничего не увидела.

Лицо Нины закрыла маска.

***

Лирин резко подняла взгляд.

Что? Будто кто-то что-то сказал.

— Что такое? — спросила рядом Мэйшэн.

Вид у неё был бледный.

— А, нет.

Послышалось, наверное.

Девушки находились в одном из нескольких подземных убежищ Целни. Сидели, прислонившись к стене, и смотрели в потолок — заняться было нечем. В ногах лежала сумка с различными припасами, рядом аккуратно сложенные одеяла. Потолочная вентиляция работала постоянно и без особого толку — чувствовалось, что людские запахи скоро пропитают всё обширное пространство.

В руководстве по чрезвычайным ситуациям рекомендовалось по возможности находиться в центре убежища, но Лирин этим советом пренебрегла и заняла место у стены возле входа. Мифи решение сразу поддержала. Серьёзная Мэйшэн же, хоть и поняла его смысл, колебалась до последнего. Но на третий день пребывания и она перестала возражать и сочувственно смотрела на тех, кто расположился в центре. Лишь в этом убежище сидело несколько тысяч человек. А проходы к туалетам, душевым и прочим удобствам шли, естественно, от стен. Для Лирин с её большим опытом жизни в убежище выбор места у стены был сам собой разумеющимся. Но не для других. И не то чтобы выбравшие центр люди были непрактичны — просто их, скорее всего, пугало само пребывание в убежище. Это привычная к такой обстановке Лирин выделялась на фоне остальных.

— На этот раз долго, однако, — пробормотала Мифи голосом, в котором уже не было обычной бодрости.

Что неудивительно — люди начинали уставать. В то же время многие — видимо, привыкнув к опасности — переставали сидеть на месте и стали, чтобы как-то подвигаться, выходить в коридоры. По той же причине стали возникать конфликты.

Один как раз начался. Но беспорядки сразу пресекли. Патрулировавшие полицейские схватили зачинщиков, и их куда-то увели. Мифи показалось, что среди полицейских мелькнуло знакомое лицо, и она помахала рукой. Один из них, заметив, подошёл. Лирин его тоже узнала. Он был на фейерверках.

— Ну, как вы? — спросил Формед.

— Ха-ха, чуток устали, конечно, — неловко улыбнулась Мифи.

— Да, очень уж долго, верно?

Щетина на его подбородке уже стала довольно густой.

— Что там наверху?

— Хм? Вроде неплохо. Просто атаки вроде как разрозненные. Говорят, просто время требуется, — без запинки отрапортовал Формед.

— Понятно… — вздохнула Мифи и рухнула на сложенное одеяло.

Вместе с ней упала и Мэйшэн.

— Мэй? — недоверчиво позвала Лирин.

Это было не в характере Мэйшэн. Когда ответа не последовало, Мифи тоже заподозрила неладное и всмотрелась в лицо подруги. Мертвенно-бледная Мэйшэн тяжело дышала.

Её тут же унесли в медпункт. Сообщили, что её лихорадит от переутомления. Причина, видимо, связана с огромной нагрузкой на психику. В койках медпункта лежало множество людей с такими же симптомами. Пространство может быть сколь угодно большим и вмещать всех жителей Целни с поверхности — оно всё равно замкнутое, а положение всё равно чрезвычайное. А это означает немало людей, падающих в обморок от психического утомления. Даже в Грендане такие бывают. Оставшаяся присмотреть за Мэйшэн Мифи тоже выглядела ещё более уставшей.

Всё потому, что нет Наруки. Три девушки всегда вместе, а теперь, в чрезвычайной ситуации, оказались разделены — и это их, наверное, ослабило. Так размышляла Лирин, предлагая принести Мифи что-нибудь попить. Она вяло кивнула.

Лирин выскочила из медпункта и полной грудью вдохнула воздух коридора. Даже она чувствовала себя на грани обморока. Всё оттого, что здесь не Грендан? Оттого, что нет Обладателей Небесного Клинка? Но есть Лейфон. Лирин в нём не сомневалась. Это отсутствие сомнений и есть главное условие спокойствия. Так почему же? Может, силы ещё не восстановились после недавнего обморока?

Погруженная в мысли, она шла к комнате с водой. И остановилась. Сама не могла сказать, зачем. Но остановилась. Из коридора ответвлялся проход. Через него не ходили ни в туалет, ни в душ, ни помогать на кухне. Если идти в ту сторону, можно выйти наружу.

Лирин зачем-то свернула туда. Сейчас там всё равно не выйти. Выход заблокирован множеством переборок. Но она шла.

Этот коридор был безлюден. Неудивительно — вряд ли приятно сознавать, что гряземонстры могут быть прямо там, снаружи.

Через некоторое время она остановилась, увидев то, чего и следовало ожидать. Переборки закрыты.

— Что я делаю? — вырвалось у неё.

Она не очень понимала, что ею движет. Но что-то, пусть и непонятое, движет.

Внезапно она со стоном приложила руку к лицу и упала на колени. Болел правый глаз. Не какой-то воображаемый зуд — от резкой боли Лирин даже вскрикнуть не могла. Боль такая, будто ведущий к глазному яблоку нерв просто перерезали. Эта боль стала жить своей жизнью, словно отдельно от самой Лирин. Из правого глаза непрерывным потоком хлынули слёзы.

Что…

Боль и слёзы мешали открыть глаз. Так казалось — но правый глаз видел закрытую переборку. Хотя его прикрывала рука.

Голова закружилась. И вряд ли только от боли. Лирин вдруг обнаружила, что у переборки стоит девушка. Она выглядела размытой — оттого, наверное, и головокружение. Почему она расплывчатая? Потому что её видит лишь правый глаз.

Чёрная одежда, чёрные волосы. Девушка, одетая будто в трауре, стояла перед Лирин.

Кто ты?

Слёзы продолжали течь из правого глаза Лирин. От боли? Или же её переполняет какое-то другое, мощное чувство — она не понимала.

Девушка не оборачивалась. Просто смотрела на переборку. Что на той стороне?

***

Опоздал. Хотя, если быть точным, он мало что мог. Он понимал, что напали гряземонстры, но демонстрировать свою силу при таком количестве людей Дик не решался. Если он начнёт действовать, то при любом раскладе повлияет на многих. Во что выльется такое влияние? А может, Волколикие этого и хотят?

Кто не знает, пусть останется в неведении. Но сейчас так уже не скажешь. Маска порхала в воздухе.

Два железных хлыста в руках. Нина Анток.

Но маска чуть отличалась от тех, что носят Волколикие. Та же форма, та же резьба. Но отличалась.

Нина прыгнула, оттолкнувшись ногой от здания. За девушкой тянулся голубой световой след. Свет пробивался из-под маски, окутывал всё тело и оставлял «хвост» в воздухе — у Волколиких такого нет. Именно так проявляется сила Свергнутого.

— Чёрт, проснулся, тварь.

Подробностей того, как он вселился в Нину, Дик не знал. Но стоял перед фактом. Ждёт ли её такая же участь?

— Вот уж нет!

Дик тоже прыгнул. В полёте размозжил голову оказавшегося на пути гряземонстра. Это был последний. Четверых других Нина в мгновение ока сокрушила хлыстами, усыпая землю Целни трупами.

Размозжив голову, Дик встал на шее начавшего падать гряземонстра. На спину встала Нина. Они смотрели друг на друга.

— Эй, ты в сознании? — спросил Дин, но она молчала. — Отдай маску, полегчает?

Ответа по-прежнему не было.

— Чёрт, уже поглощена?

И с ним когда-то такое было.

Стоявшая на спине падающего гряземонстра Нина подняла хлысты. Кем она видит Дика? Врагом? Непонятным существом?

— Тогда отберу. Силой возьму то, что хочу, — сказал Дик и взял собственный железный хлыст наизготовку, кладя его на плечо.

Свободную руку Дик приложил к лицу. А когда убрал…

— Так принято в Алчном Городе Вельзенхайме.

На лице появилась такая же маска.

Гряземонстр рухнул на землю. Двое военных прыгнули, чертя голубые линии в воздухе.

Примечания

1. Ната – японский крупный нож-топорик с широким прямоугольным лезвием.

2. Так у автора. Раньше были "мелы", теперь "мелтры".